33 способа перепрограммирования организма на счастье и здоровье. Метод "Аватар"

— Да, конечно, — ответил Сасаки-сан. — Вчера я принял У Э за его отца. Естественно, у меня были сомнения относительно его возраста. Но то, что в наших краях не редки случаи весьма продолжительной жизни, развеяло эти сомнения. Мне не было слышно, о чем вчера говорили посетители, и вас, Петрович, я принял за немца. Как ни странно, но воспоминания о сороковых годах свежи во мне. Вот я и решил, что это опять из Аненербе пожаловали за Скрижалью…

Аненербе и великая Скрижаль

Стоп! О какой Скрижали идет речь? Что это? Сасаки-сану пришлось пояснить:

— Разве вы не знаете, зачем люди Аненербе были здесь? Да это вам расскажет любой историк стран Азии! Искали Скрижаль, древний свиток, на котором были записаны какие-то волшебные слова. «Шагреневую кожу» Бальзака читали? Вот что-то типа того. Волшебная палочка такая, позволяющая желания делать возможностями. Сказки все это, но немцы верили сказкам. И вера эта вела их по всему миру в поисках заветного и тайного. Ни перед чем не останавливались эти люди: их не страшили ни наты, ни Будда, ни сам черт. Мой отец тогда пострадал от фашистов.

— Кто был ваш отец? — вежливо спросил Мессинг.

— Терухиро Сасаки, — спокойно ответил хозяин «Седьмого павлина».

— Тот самый Терухиро из легенды о статуе Будды и мести наттов в Хиросиме? — не выдержала Алексия.

— Да, тот самый, — улыбнулся Сасаки-сан. — Только, конечно, не было там никаких чудес. Просто отца, как офицера дружественной японской армии, взяли в проводники. Ему предстояло составить карту, наметить маршрут. Сам отец не верил в существование Скрижали, как не верю и я, но приказ есть приказ. Однажды утром отец ушел вместе с тремя немцами из Аненербе. И больше не вернулся.

— А как же легенда о молитве у ног Будды и уходе Терухиро? — спросила Алексия.

— Это всего лишь легенда. Наверняка вы уже слышали и о надписи, которая проступила над пылающей Хиросимой? Тоже сказка.

— Послушайте, — вмешался я, — разве вам не знакома фотография, на которой сам Вольфрам Зиверс, генеральный секретарь Аненербе, вручает медаль некоему японцу? По нашим предположениям, это и есть ваш отец Терухиро.

— Про фотографию я тоже слышал. — Сасаки-сан был спокоен. — Но ведь для вас, европейцев, все японцы на одно лицо. Мало ли кому что вручает Зиверс.

— Простите, Сасаки-сан, теперь нам понятно все. Или, скажем так, почти все, — начал Мессинг. — Но не поможете ли вы нам вот с чем…

Почему павлин седьмой?

Я знал, что Мишель осторожен, что никогда он не раскроет всех карт первому встречному. Однако я все равно волновался по поводу того, что собирается спросить у нашего нового знакомого мой друг. В голове прокрутились разные версии будущего вопроса — от театра марионеток в Манадалае до собственно цели нашего путешествия — аватаризации. Между тем вопрос Мессинга был неожиданным и непредсказуемым:

— Почему ваше заведение называется «Седьмой павлин»? Почему «павлин», понятно. Все-таки символ Мьянмы. Но почему «Седьмой»?

Сасаки-сан добродушно рассмеялся и ответил:

— За полтора века существования «Павлина» в нем сменилось несколько владельцев, и каждый присваивал ресторану новый порядковый номер. При моем дяде «Павлин» был шестым. Детей у дяди не было, заведение было завещано мне. Я ничего не мог поделать с традицией и дал «Павлину» следующий порядковый номер. Когда мой сын станет хозяином ресторана, то это будет уже «Восьмой павлин».

Дурная слава домишек

— Извините, но у нас еще один вопрос, — сказал Петрович. — Вчера мы с У Э летали на дельтаплане, и на южном отроге Калата я увидел строение…

— Четыре здания почти у самого кратера, — прервал полковника Сасаки-сан. — Время их строительства 1943 год. Назначение непонятно. Здания давно заброшены. И, признаться, местные жители боятся туда ходить. Дурная у этих домиков слава в здешних местах. Скажу больше: на территории Мьянмы есть еще два точно таких же строения. Подождите минутку, я схожу за картой.

Сасаки-сан удалился, а мы переглянулись.

— Чем больше разгадок, тем больше загадок, — уныло промолвил Мессинг.

— Папа, не пора ли строить новый ипсилон? — спросил Алексия.

— Кажется, ты права. Только чуть позже. Посмотрим на карту…

Мы всматривались в принесенный Сасаки-саном план Бирмы. Горы, озера, реки, города. А ведь здесь уже много лет не прекращается война…

— Мы находимся здесь, — начал экскурсию по карте Мьянмы Сасаки-сан. — Следовательно, первое строение, которое вы вчера видели — вот оно. Историков оно тоже не интересует. У нас же уверены, что здание находится под охраной натов. Кажется, с начала войны там никто не бывал. Дальше. Город Мандалай. Шестьдесят шестая улица, — Сасаки-сан водил рукой по карте. — Там есть театр, построенный в 43-м, структура этого театра, если посмотреть сверху, точно совпадает со структурой строения на южном отроге Калата.

— Неужели тот самый театр? — воскликнула Алексия. Но Мессинг жестом сдержал порыв дочери рассказать все сразу о вчерашнем ипсилоне.