33 визы

Куда бы мы ни поехали, какой бы город ни посетили, всюду мы видели одну и ту же картину: подъемные краны, леса, бетономешалки, — стройка идет повсюду, но, как правило, везде хозяева — иностранные фирмы: в древнем Бургосе вырос огромный индустриальный пригород — там мы видели вывески доброго десятка знакомых иностранных фирм от американской «Файрстоун» до французской «Рено». В Вальядолиде такая же картина. В Виттории — то же зрелище. Гиды горделиво нам говорили: «Смотрите, какой высокий темп! Наша пресса уже говорит об испанском чуде!»

В самом деле, если отвлечься от темы о том, кому принадлежит большинство новых предприятий и чьи капиталы хозяйничают в стране, может получиться довольно внушительная картина. В толстых справочниках «Хроника года», которыми нас любезно снабдил правительственный офис информации, сказано, что в 1968 году по сравнению с 1960 национальный продукт в твердых ценах увеличился на 91,9 процента. По производству автомобилей Испания вышла на девятое место в мире. В июле 1969 года вступила в строй первая в Испании атомная электростанция, — правда, она будет использовать уран, обогащенный в Соединенных Штатах Америки (в Испании крупнейшие в мире залежи урана, но обогащать его она пока не в состоянии).

Но при всем при том мы в эти дни читали в газетах, что двадцать три члена кортесов — испанского подобия парламента, где заседают не избранные, а назначенные лица, — обратились в правительство с взволнованным письмом: «На многих наших основных предприятиях, — писали они, — господствуют иностранцы, а в руководстве многими другими участвует лишь незначительное меньшинство испанцев». Эти члены кортесов высказывали обоснованную тревогу по поводу того, что в 1968 году Испания уплатила за границу огромную сумму — десять миллиардов песет в виде концессионных платежей или возмещения за так называемую «техническую помощь». И они просили правительство обнародовать такие данные:

1. В каких испанских фирмах и предприятиях сейчас большую долю капитала составляют средства иностранцев?

2. Планируется ли принятие новых практических мер контроля, чтобы избежать выплаты за границу крупных сумм в качестве компенсации за техническую помощь?

Пока что эти вопросы остались без ответа. А тем временем испанская общественность все громче высказывает озабоченность по поводу еще одного аспекта того, что полушутя-полусерьезно именуют «колонизацией» Испании ее добродетелями с Запада: речь идет о поистине чудовищном нарушении равновесия внешней торговли страны. Судите сами: в 1968 году Испания сумела продать своих товаров на 1589 миллионов долларов, а ввезла к себе из-за границы — на 3522 миллиона. Чистый дефицит — 1933 миллиона! Итоги первого полугодия 1969 года столь же неутешительны...

И тут встает как большая национальная проблема мучительный для людей, стоящих у кормила власти, но неотвратимый вопрос: а не пора ли признать, что сама идея крестового похода против коммунизма, во имя которой был погублен миллион жизней испанцев три десятилетия тому назад, обернулась против собственных интересов Испании? И не пора ли сделать отсюда практический вывод, что вести дела с социалистическими странами не только можно, но и должно? О, конечно, в такой прямолинейной и откровенной форме эти вопросы не ставятся. Но вот телетайпы американского агентства Юнайтед Пресс Интернейшнл отстучали во всех редакциях мира, пользующихся его информацией из Мадрида:

«По иронии судьбы (!) Испания часто обнаруживает, что иметь дело с Восточной Европой проще, чем с Западом. По мнению политических наблюдателей, тяга Испании на Восток является попыткой проводить менее зависимую от Запада внешнюю политику. Торговля Испании с коммунистическим миром пока составляет менее пяти процентов от общего объема ее экспорта и импорта. Экспорт в восточные страны в прошлом году составил 73 миллиона долларов по сравнению с 64 миллионами долларов в 1967 году. Импорт с другой стороны «железного занавеса» составил 69 миллионов долларов в 1968 году по сравнению с 54 миллионами долларов в 1967 году. Многие испанские бизнесмены считают, что это — только начало».