33

Самый интересный, на мой взгляд, пациент в нашей палате – это девочка-подросток. У неё длинное тонкое тело, длинные руки-грабли, которыми она неумело управляет. Такое ощущение, что руки живут отдельно от тела. У Оли неправильный прикус и что-то с дикцией, она выдаёт информацию как из брандспойта, громко, шепеляво, проглатывая часть слов, при этом она постоянно переминается с ноги на ногу, потирает руки или ими размахивает. В её голову как будто залили информацию, а потом с силой потрясли. Она смело высказывает своё мнение по любой теме, которое чаще всего вызывает непонимание и протест у окружающих. «Не надо мне такого счастья стать мамой! И вообще, зачем меня родили!», – в истерике выкрикивает Оля. И за такие крамольные мысли соседи по палате готовы порвать её на части. Они же никогда не задумываются о том, зачем живут на этой земле. Родились – значит нужно жить, жить как все и не раздумывать о своём предназначении, – считают они. И уж тем более не осознают бесполезность своего существования. Единственная отмазка – ради детей, тоже, на мой взгляд, не прокатывает, так как дети могут вполне обойтись без них, старых и немощных. Более того если в детях заложена гениальность, то на фоне переживаний от потери родителей и трудностей жизни, открывшихся из-под целомудренной маминой юбки, она проявится быстрее и выльется, возможно, в создание чего-то по-настоящему великого. Тогда, может, они не проживут эту жизнь зря. Но всего этого я не высказываю вслух. Правильные пациенты набрасываются на нестандартную, искреннюю девочку и со своих мещанских позиций начинают вдалбливать ей прописные истины о том, что мать дороже всех («ты это поймёшь»), дети – это цветы и прочую дребедень. В них эти непоколебимые стереотипы заложены добрыми мамами, тётушками, бабушками и, как они считают, богатым жизненным опытом. Они отказываются понимать, что у этой девочки жизненный опыт и внутренний мир гораздо богаче, чем у всех у них, вместе взятых. Оля читает толстые умные книжки о политике и труды по психологии и непременно выливает полученную информацию на недоумевающих соседей по палате, большинство из которых за всю свою жизнь прочитали лишь несколько глупых любовных романов. Они встречают что-то новое и нестандартное предсказуемым протестом обывателей и снисходительно-вежливо, а иногда шутливо-зло указывают ей на место, мол, помолчи, много ты знаешь, чтоб рассуждать, мала ещё. Она не обижается или не понимает, что они смеются над ней. И правильно.

Оля мечтает о принце нордического типа, которого встретит в промозглом сером, величественном Питере. «Такого голубоглазого блондина, высокого и стройного, и совсем нереального», – описывает своего избранника Оля. «Ты сама далека от реальности», – шутит Ирина, и я уже не могу сдержаться от смеха. Я верю, что принц непременно дождётся свою странную принцессу. Кстати, у Оли точно такой же зуб мудрости, как у меня. Это так называемые внешние опознавательные знаки, чтобы нам было легче отличать «своих» в толпе.

Вот так я лежу и наблюдаю, и каждый больничный день приносит новые открытия, которые я переношу на бумагу.

Глава 12. Социальные сети

Осенью, когда сыну исполнилось 3 года, я вернулась на работу. Здесь было всё по-прежнему, как будто и не уходила. Потекли будни. Наше общение с Андреем продолжалось и стало более близким. Когда мы не успевали наговориться на работе, то продолжали беседы ВКОНТАКТЕ.