36 рассказов

— Вечерами Уильямс иногда бывает в «Мажестик», чтобы пропустить в баре стаканчик, и ему удалось собрать кое-какую информацию. Он убежден, что Розмари звонит из отеля кому-то, живущему в другой стране. Перед тем как поехать в отель, она просит остановить машину на стоянке перед банком и выходит из него с небольшим пакетом. Бармен сказал Уильямсу, что она заходит в одну из двух телефонных будок, которые находятся в коридоре напротив стойки для регистрации. Она потребовала, чтобы ее не соединяли через коммутатор отеля, и всегда делает прямой вызов.

— Как мы узнаем, кому она звонит?

— Подождем, когда у Уильямса появится возможность воспользоваться навыками, приобретенными не в школе для дворецких.

— Сколько времени это займет?

— Невозможно сказать, но Уильямс скоро появится здесь — он получил отпуск на две недели — и расскажет, какие есть для нас новости.

В конце месяца в Брадфорд приехал Уильямс, и я начал задавать вопросы, едва он вышел из вагона. Он рассказал о Розмари много нового, а меня интересовали даже малейшие детали.

Мне было приятно узнать, что она пополнела, страдает от одиночества и находится в состоянии депрессии, но при этом быстро тратит мои деньги. От последнего я, конечно, не пришел в восторг. Уильямс был твердо убежден: если Розмари и поддерживает контакт с Джереми Александером, то лишь тогда, когда бывает по пятницам в отеле и делает прямой вызов. Но ему пока не удалось выяснить, куда и кому она звонит.

Когда через две недели Уильямс вновь отправился на юг Франции, я знал о своей бывшей жене гораздо больше, чем узнал за все время нашей совместной жизни.

Как это часто случается в жизни, произошло событие, которого я, по крайней мере, не ожидал. В понедельник днем, в половине третьего раздался телефонный звонок. Дональд взял трубку и очень удивился, услышав голос Уильямса. Включив громкую связь, он сказал:

— Мы все втроем внимательно слушаем тебя. Объясни сначала, почему ты звонишь, ведь это не твой свободный день.

— Она меня уволила, — сказал Уильямс.

— Заигрывал с горничной? — первым делом спросил Хакетт.

— Если бы так, шеф. Все вышло гораздо глупее. Сегодня утром я отвозил мисс Кершоу в город и остановил машину перед светофором. Пока я ждал, когда загорится зеленый, мимо машины прошел какой-то человек. Он остановился и уставился на меня. Я узнал его в одну секунду и молил бога, чтобы светофор скорее переключился. Но он, опять посмотрев на меня, улыбнулся. Я покачал головой, но он обошел машину и, подойдя, постучал по стеклу. «Как жизнь, инспектор Уильямс?» — сказал он.

— Кто это был? — потребовал ответа Дональд.

— Нил Кейс. Вы помните его, шеф?

— Разве мог я его забыть? «Нил-никогда-не-попаду-в-суд», — сказал Хакетт.

— Я, конечно, сделал вид, что не знаю его. Мисс Кершоу ничего не сказала, и я подумал, что все обошлось. Но когда мы приехали домой, она приказала позвать меня и без объяснений уволила. Сказала, чтобы я упаковал вещи и покинул виллу в течение часа. Иначе она позвонит в местную полицию.

— Проклятие. Придется начинать все сначала.

— Не факт, — сказал Уильямс.

— Что ты имеешь в виду? Ты уже не служишь в ее доме — значит, контакт потерян. Но хуже всего то, что мы не можем заслать другого дворецкого. Теперь она будет настороже.

— Все это так, шеф, — сказал Уильямс. — Но она, догадавшись, что я полицейский, запаниковала, прошла в спальню и стала кому-то звонить. Мне уже было все равно, увидят меня или нет, поэтому я снял трубку телефона в коридоре и подслушал разговор. Сначала я услышал, как женский голос назвал кембриджский номер, затем связь оборвалась. Наверное, Розмари ожидала, что кто-то другой возьмет трубку, и быстро положила свою, услышав чужой голос.

— Какой это был номер? — спросил Дональд.

— Шестьдесят четыре, ноль, семь, что-то еще такое, семь.

— Что значит «что-то еще такое»? — рявкнул Дональд, записывая номер.

— У меня не было под рукой бумаги, шеф, так что я надеялся на свою память.

Я был рад, что Уильямс не видит угрожающей мины на лице Хакетта.

— Что произошло потом?

— Я нашел в ящике ручку и записал номер на руке. Сняв опять трубку, я услышал голос другой женщины, которая сказала: «Директора сейчас нет на месте, но я ожидаю, что он появится в течение часа». Я быстро положил трубку, потому что услышал в коридоре чьи-то шаги. Это была Шарлотта, горничная Розмари. Она спросила, за что меня уволили. Я не нашелся с ответом, и Шарлотта предположила, что я полез к хозяйке с заигрываниями. Я сказал ей, что она слишком ревнива, и тогда она съездила мне по физиономии.

Я расхохотался, но Дон и Дженни были серьезны. Затем Уильямс спросил:

— Что мне теперь делать, шеф? Возвращаться в Англию?

— Нет, — сказал Дональд. — Повремени. Зарегистрируйся в отеле и продолжай следить за ней. Дай мне знать, если она сделает что-нибудь необычное. Мы уезжаем в Кембридж. Как только остановимся в гостинице, я сразу позвоню тебе.

— Понятно, сэр, — сказал Уильямс и положил трубку.

— Когда едем? — спросил я.

— Сегодня вечером, — ответил он. — Но сначала мне надо кое-кому позвонить.