365 сказок (СИ)

— Его надо бы взять с собой, — лицо её прояснилось, она стала казаться почти… живой?

— Зачем он тебе?

— О, я знаю, какой номер ему предложить, — она вскочила. — Дверь на рассвете. Я успею уговорить…

Мне не хотелось знать, зачем ей сдался акробат, а вот Крысолов, видимо, понимал и озабоченно хмыкнул, но ничего не сказал больше.

***

…Даже близость рассвета ничего не изменила, карнавал продолжался, кричал, смеялся, хлопал в ладоши. Акробат бродил над площадью по канату, взрывались фейерверки, мелодия скрипки визгливо разливалась над крышами.

Я первый увидел дверь. Она выросла в стене противоположного здания, обрисовалась по краю неверным сиянием и тут же притворилась обычной.

— Ты первый, — Крысолов удержал за запястье Госпожу Чуму.

Спорить я не стал, с силой дёрнув ручку двери на себя.

За порогом меня встречала темнота, но я уже точно знал — мы пойдём разными дорогами. И это внезапно успокоило.

А скоро стихли и звуки карнавала.

========== 041. Безымянный ==========

В ту ночь я был не путешественником и не сказочником, а только слушателем. Поначалу я слушал, как за окном тает февраль, плачет капелью, постукивая промёрзшими пальцами по жести подоконника, потом я слушал, как распевает ветер в трубе, он прилетел после девяти вечера и принёс десяток новых песен, которые спешил исполнить все разом. После того я вслушивался во внезапно наступившую тишину: за окном похолодало, а ветер улёгся спать на крыше.

И наконец, стоило только поставить чайник, как из стены вышагнул гость и замер, озираясь. Взгляд его был растерянным, а вот лицо казалось знакомым, но я стольких встречал среди миров, что боялся ошибиться, назвав его по имени.

— Значит, я всё-таки здесь, — заключил гость, видимо, придя внутри себя к какому-то соглашению. — И скоро будет готов чай.

Ну, в этом-то он точно не ошибался. Потому я кивнул и собирался поприветствовать, но он приложил палец к губам. Послушно заглушив в себе вежливость, я посмотрел на него вопросительно.

— Сегодня не надо говорить кому-то ещё, — пояснил он. — Не тот вечер.

Может, ему было виднее, я же никак не мог припомнить его, так что мне было на руку отсутствие диалога, в котором можно было бы уличить меня в плохой зрительной памяти.

— Так вот… Чай… Чай — это, безусловно, хорошо. И лучше добавить лимон и три ложки сахара. Все почему-то сначала забывают или о том, или о другом. Только вот не надо этого… не надо лимон — и ложечкой. Это как-то грустно. Зачем его так… подавлять! — мой странный гость засмеялся, найдя самого себя остроумным, я же отрезал солнечный кружочек лимона и залил кипятком, а потом насыпал три с половиной ложки сахара. Мне показалось, что об этой половинке гость поскромничал упомянуть.

— А вот давеча, — принял из моих рук чашку гость, — я побывал в чудном мире, где совсем не было никакого чая. Как вам это понравится? Да я уж вижу, можете не говорить. Вы не понимаете, как же они там живут, бедняги, — он сделал глоток и продолжал щебетать: — А никак, потому что там и нет никого. Вот так. А, казалось бы, всего лишь чай. Этот, кстати, отменный.

Я припомнил Чефирового кота, но тот явно не имел никакой человеческой формы, да и не стал бы вот так надо мной шутить. Сущность моего гостя оставалась для меня полной загадкой.

Между тем он набрался сил для новой тирады, а я устроился на стуле у окна, готовый слушать, что бы он там ни рассказал.

— Буквально… вчера, если судить относительно этого мира, я побывал на приёме у одной высокопоставленной особы, — начал он новую историю. — И там произошёл курьёзный случай, совершенно необычайный для того мира. Среди приглашённых выискался убийца! — он смерил меня взглядом. — Вот вы наверняка полагаете, что необычайного в этом, в общем-то, маловато. Если судить мерками различных миров, то так и есть. Но в том… В том нет даже такого слова: «убийство». Однако произошёл, так скажем, прецедент, никакая не роковая случайность, а целенаправленное действие.

Мне уже хотелось ответить, что это, должно быть, очень печально, когда в чистом мире внезапно происходит первое в истории убийство, но моему гостю не требовались никакие комментарии. Сделав ещё глоток, он только рассмеялся.

— Что поделать, они же даже не знали, как это расценить, что делать с преступником, который, конечно, и сам был немало шокирован тем, что в итоге совершил! Пришлось стать судьёй. Да. Ведь у меня уже был кое-какой опыт, — он задумался на мгновение. — Опыт, да, в том и другом. В общем, я рассудил, что с таким полным раскаянием преступник должен посидеть под замком, а потом занять место того, кого он убил, чтобы, как бы это выразить, восполнить пробел. Вот.

Решение показалось мне интересным, но без контекста трудно было судить, подходило ли оно конкретной ситуации. И я только пожал плечами. Впрочем, одобрения моему гостю тоже ни капли не требовалось. Только, пожалуй, ещё чашечку чая.

— И без лимона, — проследил он мой взгляд. — На чём я остановился? Ах, на судействе. То было занимательно. Но дело уже прошлое. Удивительны эти юные миры, такого там насмотришься.