365 сказок (СИ)

— Только если ты уловила, в чём суть весны. Только ты это можешь. Унести в сердце кусочек солнечного тепла, чтобы усмирить ледяные ветра Вахэйи. Вот оно — твоё истинное предназначение, как полагаешь?

— Может быть, — она осторожно села рядом, опустила ступни в быстрый поток, а позже наклонилась и зачерпнула воды ладонями. — Чудеса…

— Каждый мир — чудо, — отметил я.

— Если ты придёшь к нам, путник, я покажу тебе весну, — и тут же она исчезла, будто её поглотил воздух.

Закрыв глаза, я слушал песню весеннего леса. Любопытство пока что не слишком тревожило, хотя, конечно, увидеть, как наступает первая весна в мире, где раньше были только снежные вихри — как он, должно быть, молод! — было удивительно интересно.

Когда солнце начало склоняться к западу, я снова отправился в путь. Лесные тропинки вели меня мимо оврагов и полянок, по холмам, мимо ручьёв, пока я не выбрался из леса, остановившись перед полем, где местами ещё белели клочки снега. Всё дышало весной, закатный свет красил мир позолотой.

Моя дверь раскрылась среди сухих трав, она тоже мягко сияла, но я не спешил пройти сквозь. Городская весна сейчас не казалась мне столь же привлекательной. Но когда дверь начала меркнуть, я всё же перешагнул порог, успел в последние секунды. И оказался среди спешащих улиц, среди круговерти обыденной жизни. Город встречал меня гудками машин и суетой.

========== 059. Семена ==========

…А некоторые миры оказывались почти пусты.

Каждый странник, проходивший тропами, что лежали сквозь такую реальность, оставлял после себя след, нечто, схожее с семенем, с ростком, который ещё не укоренился, а только-только пробудился к жизни.

Со временем подобных ростков набиралось много, и тогда в мире рождалось такое причудливое переплетение, такое разнообразие жизненных форм, что он походил на удивительный сад или заповедный лес, собравший в одном месте тысячи миров разом.

Но главное, можно было отыскать, рассмотреть в подробностях, что сам оставил здесь, и это всегда было наиболее интересным.

В один из таких миров я и погрузился, когда в моём солнце ещё не поднялось высоко. Поначалу я совсем не узнал пространства, так сильно всё изменилось с прошлого посещения, но затем поднялся на гребень холма и увидел долину, мирно спящую у его подножия. Она заросла лавандой, и ветер даже доносил чудесный запах. Похоже, именно это было моим местечком. Именно здесь некогда я прошёл, оставляя едва заметный след.

Спускался я неспешно, любуясь розовато-золотыми небесами, слушая голоса высокой травы, подставляя лицо потокам ветра. Места эти оказались тихими, дышали покоем и вдохновенным летом.

Среди лавандовых зарослей отыскался ручеёк, берущий начало из каменного невысокого колодца. Я опустился рядом, чтобы ощущать свежесть. Вода наверняка была настолько холодна, что в ней не удержать руки. Откинувшись на спину, я прикрыл глаза, ожидая, когда же наступят сумерки. Местное светило уже почти скатилось за горизонт. Тени холмов пересекали долину, и оттого казалось, что она полосата.

Постепенно начинали стрекотать сверчки. И это мирное пение навевало дремоту, но я ждал тот час, когда солнце совсем скроется. Мне чудилось, что именно он особенно важен.

Когда послышался шорох, я медленно сел. Ко мне приближалось существо необычное, но прекрасное. Дивный конь, крылатый конь брёл по полю лаванды, и его фиалковые глаза, казалось, видят меня насквозь. Я выжидал, не зная, говорит ли это создание. Ясно было только, что ничего общего с лошадьми родного мне мира он не имел.

— Вечер добрый, вам нравится здесь? — произнёс конь… Пегас?

— Добрый, — согласился я. — Да, это чудесное место.

— Каждый вечер я прихожу сюда. И приходят мои братья. И мы до рассвета остаёмся в сердце этой долины, — рассказал мне Пегас. — Вы останетесь с нами?

И в тот момент я заметил, как с холмов спускаются другие, я увидел, как некоторые планируют прямо с небес, как прочие пробираются по руслу ручья, разбрасывая брызги. Их было так много, что казалось — долина пришла в движение.

— Возможно, — уклончиво ответил я, не готовый к такой толпе.

— Здесь будет тихо, — утешил меня Пегас и отошёл.

Сколько бы их ни было, этих крылатых созданий, мир полнился тишиной, только шелест и было слышно. Удивлённый, я остался, чтобы увидеть, что будет дальше. А скоро я понял, что ни один из этих пегасов не имеет материальной формы. Они были совершенно воздушны, парили призраками, сквозь них свободно проходили лавандовые стебли. И в то же время они казались куда реальнее, чем весь остальной мир.

«Что вы такое?» — думал я, но не желал задавать вопрос вслух. И вовсе не потому, что не получил бы ответа. Напротив, ответ мне был совершенно не нужен, он разбил бы волшебство момента, которым хотелось наслаждаться опять и опять.

Чем дольше я вглядывался в силуэты крылатых созданий, тем лучше понимал их истинную природу. На лавандовом поле собрались идеи, мечты… Крылатые, они примчались из разных миров, принося внутри себя самое чистое вдохновение. Невозможно было оставаться равнодушным, столько здесь было естественной красоты и грации.