4.51 стратагемы для Путина

Реальные экономические и военные интересы России от этого не пострадают. Экономика региона и сейчас ориентирована скорее на Японию, чем на Россию. Оборонительное же значение островов в их нынешнем виде близко к нулю. Да и возможность превратить их в значимую угрозу для российского Дальнего Востока многократно преувеличена общественным мнением.

Правда, считаться с этим мнением всё равно необходимо. Поэтому пропаганда в России должна подчёркивать предстоящее возвращение островов. А заодно и предвкушать грядущие выгоды от использования инфраструктуры, созданной арендаторами[101]. Этого, кстати, ожидает любой арендодатель.

Аляска

С окончательной продажей островов Японии российское общественное мнение вряд ли смирится. Правда, изменить позицию лидеров, это мнение создающих, можно за скромную — по сравнению с масштабами проблемы — сумму. Но придётся менять и убеждения, сформированные за полвека у каждого гражданина России. А это уже дороговато даже для Японии. Особенно если учесть, что уже лет десять там тянется экономический спад.

Тем не менее распорядиться японскими деньгами можно довольно эффективно. Япония в состоянии купить… Крым.

Конечно, полуостров несравненно больше Южных Курил. Да и экономический его потенциал заметно больше. Но Украина обременена предрассудками по поводу Крыма заметно меньше, чем Россия — предрассудками по южнокурильской проблеме. И хотя не готова уступить его «москалям», с любой другой державой может на эту тему общаться вменяемо. Да и подкупить страну легче: она втрое малолюднее России и примерно во столько же раз беднее.

Самой же Японии такое дальнее владение вряд ли нужнее ближних островов. И она может предложить России натуральный обмен. Российское общественное мнение — как и любое другое — отнесётся к обмену несравненно лояльнее, чем к уступкам даже в форме купли-продажи.

Такой торгово-обменный треугольник сейчас трудно воспринять всерьёз. Тем не менее столь нестандартный ход может оказаться эффективным изобретательским выходом из стратегического тупика. И по крайней мере достоин внесения в список запасных вариантов на худший случай[102].

2004.04.17

Шпицберген — Курилы

Современное применение исторического прецедента

Внешнеполитическое положение России сегодня достаточно устойчиво. Экономика на подъёме, а стратегические силы надёжно сдерживают любое силовое давление извне. Но такое благополучие очень недолговечно. Нефтяной рынок может обвалиться в любой момент (по мнению экспертов — сразу после появления в США вменяемого военного руководства, но не позже 2006-го года[103]), а других источников экономического роста у нас, к сожалению, пока нет. Высокотехнологичное оружие, в основном унаследованное от СССР, стареет физически и морально. Следовательно, стратегические проблемы страны необходимо решить буквально в ближайшие месяцы, ибо в дальнейшем за их решение придётся платить куда больше.

Спорные острова

Одна из болевых точек России — южная часть Курильской гряды: острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и архипелаг Хабомаи. В XVIII веке Россия завладела ими по праву первооткрывателя: коренные жители — айны — оказались там, когда на острова ещё не претендовала ни одна страна. В дни Крымской войны Россия, пытаясь найти новых союзников, уступила юг Курил Японии, а в 1875-м очередной провал русской дипломатии отдал Японии всю Курильскую гряду в обмен на юг Сахалина. По результатам Второй Мировой войны гряда, ставшая к тому времени северной базой японского военно-морского флота, отошла СССР.

Но после этого советские политики сделали подряд три непоследовательных шага. Для начала СССР — правда, в условиях холодной войны — не подписал в 1951-м в Сан-Франциско мирный договор с Японией, утверждавший результаты войны. В 1956-м Хрущёв согласился по заключении договора передать Японии Шикотан и Хабомаи, лежащие южнее северной оконечности японского острова Хоккайдо. Наконец, Горбачёв в 1991-м — уже когда искал союзников любой ценой — заявил о наличии нерешённой территориальной проблемы.

С тех пор Япония объявила передачу южных Курил предварительным условием налаживания хозяйственного взаимодействия. СССР был во взаимодействии не слишком заинтересован. Россия же, стремясь вписаться в мировой рынок, остро нуждается в партнёрстве с одним из экономических гигантов. Поэтому японское давление в последние годы нарастает. А поступиться суверенитетом невозможно: и общество не поймёт, и прецедент создавать опасно.

Тактика России пока сводится, по сути, к затягиванию решения в надежде на изменение позиции партнёра: Япония уже лет десять пребывает в заметной депрессии, так что изрядно нуждается в российском рынке. Но, как отмечено выше, положение России может в любой момент измениться к худшему, так что тактика отсрочек для нас уже неприемлема.