400 000 знаков с пробелами

–“Я хочу сказать, что ваш иммунитет в критическом состоянии и такой дефицит микроэлементов невозможно пополнить только приемом витаминов в виде таблеток. Потому что в день вы будете принимать суточную дозу, которая может либо не усвоится, либо не восполнить ваши запасы. И мне нужно ваше согласие на лечение с помощью внутривенной капельницы с витаминами, которая позволит ввести лекарства непосредственно в кровь, минуя пищеварительную систему. Потому что недополучение организмом витаминов может быть связано с нарушениями в работе желудочно-кишечного тракта. И если именно это нарушение является виновником снижения иммунитета, то нужно действовать изнутри, вводя лекарства в кровь, чтобы клетки желудочно-кишечного тракта восстановить”.

–“Вы меня понимаете?”, – спросила она с надеждой. Я утвердительно кивнул, надеясь на ее компетентность, так как ее доводы выглядели для меня, дилетанта, логичными.

–“Тогда поступим так, – продолжила она, – вы пробудете здесь 21 день. Я назначаю вам 5 капельниц. Первую мы поставим сегодня. Далее мы будем вводить лекарства внутривенно каждые 4 дня. Сначала мы прокапаем Аскорбиновую кислоту 3,0 на 100 физраствора, а сразу после нее в течении часа Венофер 5,0 на 200 физраствора. Также вы будете пить Сорбифер 100 мг 1 раз в день в течении 3 месяцев, витамин в каплях D3 10 000 единиц в течении 6 месяцев с последующим контролем и Омега 3 2000-3000 мг в течении дня 2 месяца подряд. Я заведу вам медицинскую карточку, в которой будут отмечены ваши анализы крови и мое назначение. Эту карточку вы заберете с собой перед отъездом. Если у вас не осталось вопросов, подпишите пожалуйста согласие”, – она подвинула мне открытую медицинскую карту, где вместо имени было написано “Вахтовик”. Я все подписал. Она поставила на стол 3 разных коробочки лекарств с витаминами и я забрал их, сложив в большой передний карман.

–“Капать будем медленно, в течении часа, поэтому если сейчас у вас не закончены дела или вам нужно подготовиться, я подожду. Если же вы готовы, ложитесь пожалуйста”.

Она показала рукой на несколько кресел, стоящих в стороне. Покрыв одно из них нетканым материалом, она предложила мне устроиться поудобнее и дала в руки пульт от кресла, с помощью которого я его отрегулировал под себя. Установив систему, она ушла, показав мне кнопку вызова на случай, если мне потребуется помощь. Около кресла на небольшом столике лежал пульт от телевизора, висящего на стене и я его включил. Сначала по нему показывали природу, где по неглубокой воде ходили изящные фламинго и роскошные яркие попугаи качались на ветвях тропических деревьев.

Вскоре начался репортаж, в котором сморщенная старушка Агафья говорила конкретно и реалистично, в грубой зависимости от явлений природы, о проблемах этого края, в черте которого находится ее избушка, и притеснении границ санатория “Миррор имидж” со стороны властей. С поразительной ясностью, образным и весьма ярким и метким языком, она с жаром обращалась к правительству своей страны.

–“Мы тоже не обсевки в чужом поле… Нам тоже надо права и свободу!”, – говорила бабушка. “Этот ваш новый лесничий Рой у нашего села закосил лес. Закосил все лесные дороги, аки бешеный кабан взрыв корни вековых деревьев, раскурочил. Ничего поделать не смогли. Сами знаете, суды у нас тихие. Теперь, как пошло в народе беспокойство, стали наши общественные барина скучать: “Отдай лес и дороги назад!” Приезжает к нам всё начальство. “Есть ли у вас бумаги, документы, например, что вы в лесничестве работаете? Ото как иначе вам жителям в лес никак нельзя, карантин! И лес мы от вас оберегаем!”.

–“Жить бы хорошо при Советской власти, кабы не драли двух шкур, а то земельку без аренды дали, а за это товарищи продналог забрали за пуд соли 3 пуда ржи! Так что претензии наши обоснованы заветами! Лесничий же наш, что вы год назад его втюхнули, при возобновлении границ земель, через землемера землю с лесом нашего погоста замежевал в свое владение без всякого судебного разбирательства изъял, чтоб лес наш порубить и продать. Постановил по оной межевые столбы, прорубил в заповедных наших лесах просеки, чем лишил возможности крестьян пользоваться лесом, так как изрыл все дороги”.

–“А барин лесничий говорит: “Они слабоумные, чего их слушать”, потому что поддержка у него на самом верху. Я же ему даю ответ: “Если я слабоумная, давай на 5000 рублей об заклад биться. Вынимай деньги. Буде я не сосчитаю, – вся твоя правда. А буде я пересчитаю, да в карман положу, и ты тогда походи за мной”. А наш то воин, земский начальник, говорит: “На что самоуправничать, отчего вы не жаловались?” – “Кому, говорю, жаловаться? К тебе двери открыть – четвертной билет, или вообще угоришь, а закрыть – сотельная. У нас, мужиков, кишок не хватит”!

–“У нас на хуторе тут одно семейство в самом упадшем положении. До этого селькора слово “критический” еще не дошло, не дотянуло, ибо как 2 года назад отобрали лес и тогда понеслось”.