40° по Валентину (СИ)

В город прибыли уже совсем поздно вечером. Валик не хотел дергать папу после работы и написал родителям, что доедет с Калмыком на такси. Но когда они дотащились с перрона к выходу с путей, что-то резко выдернуло его из толпы и прижало к себе. Всего на мгновение — но этого хватило, чтобы у Валика от знакомого запаха и щекотного меха на куртке привычно заныло у пупка.

— Макар…

— О, привет, Мак! — Лицо Калмыка расплавилось в улыбке, как сыр «Ташлянский». — Ну я это, пойду тогда, давай, Валь, спишемся.

— Стой, — окликнул его Макар, все так же крепко держа Валика за рукав куртки. — Тебе куда? Я на колесах.

На парковке Макар пикнул сигналкой черной иномарки — судя по колечкам на решетке, это была какая-то «Ауди», но по виду не из новых, какие папа любил дома полистать в обзорах на компьютере.

— Ты что, угнал машину? — поинтересовался Валик у Макара, глядя на ссадины на брови и щеке.

— Не, я тачки не угоняю, — усмехнулся тот, хищно улыбнувшись. — Я похищаю людей.

Валику показалось, что в этот момент садившийся на заднее сиденье Калмык громко сглотнул.

И хотя Калмык жил дальше Валика, они сделали крюк по городу, завезли его и к дому подъехали на целых полчаса позже запланированного.

— С победой тебя сейчас поздравить или потом? — запарковавшись, Макар повернулся к нему с хитрой улыбкой.

— Потом, — выпалил Валик, когда пальцы Макара сжали его ногу в опасной близости от ширинки.

— Да я смотрю, ты уже в поезде сам отпраздновал, да, Валь? Напряжение снимал? — Рука легла на ширинку. — Скажи, а то я прямо здесь тебя распакую.

— Да, я подрочил, доволен?

— Очень. Главное, чтобы ты был доволен.

— На твою фотку с добрым утром, — добавил Валик, наслаждаясь, как лицо ебаната вытягивается от еще большего охуевания.

А рука не убиралась, только крепче сжала его, и Валик уже начал ерзать. Макар смотрел испытующе, так долго, что Валик успел пересчитать его ссадины и две мелких болячки на губе, которые тот облизывал кончиком языка.

— Ты хоть мазью их помазал?

— А как же антисанитария, Валь?

— Это что, допрос?

— Это мне для фантазий. Я тут чуть не умер во всех смыслах, пока тебя ждал.

— И нигде не терся?

— Не-а. Два дня дома торчал. Даже ел с трудом поначалу.

— Мог бы и поосторожнее быть! Мало ли, кто что сказал, — фыркнул Валик и дотронулся до его ссадины на лбу. — А вдруг тебе бы сломали чего?

— Чё? Да я не об этом.

Макар схватил Валика за ворот, как тогда, на лавочке, и окружение перестало существовать — его губы, теплые, желанные, прижатые к губам Валика, на мгновение вообще заставили забыть, что он двое суток трясся в поезде и даже почти не мылся, а в голову все время лезло всякое, особенно когда в купе он остался один. Не выдержал. И сейчас тоже — схватил Макара за волосы, облапал всю голову, шею, целуя, как бешеный. Кажется, даже тачка немного раскачивалась, когда Макар в ответ барахтался на сиденье, тоже пытаясь потрогать Валика как можно больше. И в этом порыве Валик не сразу заметил, что поцелуй у ебаната какой-то не такой.

— Все, Валь, не могу.

Макар отстранился и высунул кончик языка до того места, где в нем блеснуло два шарика — один снизу, а один сверху, и ухмыльнулся:

— Мы теперь с тобой прям как парочка, да?

— Ага, парочка долбаных пирсингованных педиков, — буркнул Валик под вибрацию в джинсах — мама звонила уже второй раз.

Он выскочил из машины и шагнул к багажнику — тот щелкнул, приоткрываясь, — вытащил чемодан и подошел к Макару.

— Я напишу, — сказал Валик, быстро, пока во дворе никого не было, чмокнул ебаната в его разбитую губу и зашагал в сторону подъезда.

А позже, когда закончил с приветствиями и сел разбирать чемодан, написал: «Я подрочил в презерватив». А следом сразу же еще одно, чтобы ебанат не доебывался: «Который выпал из твоей куртки».

Тут же прилетел ответ: «О, я польщен, что ты им так дорожил. Ну ничего, Валечка. У меня дома есть еще десять».

Подарки, которые подарки

Привычное воскресное нихуянеделание нарушил звонок от тётьки. Не мемчики в ватсапе, которыми они с ней регулярно перекидывались, а целый настоящий телефонный звонок — Валя и тот звонил Макару чаще. Пришлось брать.

— Шкет, ты чего делаешь эту неделю?

— Жанка, двенадцать утра, воскресенье, я пока делаю ничего!

— Ну, значит, я тебя арендую, ладно? Поможешь мне, а? Вопрос жизни и смерти.

Ох уж эти вопросы жизни и смерти.

— Чё там, куски тел прятать?

— Или откапывать, — хихикнула Жанка.

Через три часа Макар сел в тачку и поехал к ней. Тётьке отказать он не мог. Тем более что с мамкой она уже обо всем успела договориться, и грядущую неделю Макару снова предстояло испытывать свое терпение на прочность. Только в этот раз у терпения хотя бы была милая мордаха.

Пока Макар ехал, позвонил Лёха, и пришлось включить за рулем громкую связь, потому что с непривычки забыл наушники.

— Чё, в кино идем завтра? — начал Лёха сразу с дела. — Договаривались вроде как твой этот приедет.

— Не-а, не пойду. Буду сучку выгуливать.

— Чего-о?! — протяжно охуели в телефоне. — А как же Валечка?! Ты мне прям щас душу рвешь, Мак. Сам же у меня на кухне в любви до гроба клялся.