45-я параллель

Застряла я у них часа на два, и когда Фрося наконец исчезла, услышав звонок из бара, Николя признался, что они попали в беду.

– Король-Эльдар не знает, мы боимся ему говорить.

– Какого черта произошло на этот раз?

Оказалось, они несколько дней проработали в подпольном казино в районе Северного рынка. За работу им не заплатили и отобрали паспорта.

– Там вооруженные бандиты! В милицию нельзя! Хозяин – опасный тип! – объяснял Николя. – Брат узнает – убьет, он не разрешал нам туда идти. Там – не его территория.

– Никакие уговоры на хозяина не действуют. Паспорта он не отдает. Запросил выкуп. Мы подумали, что ты нам поможешь как журналист, – объяснил свою позицию Захар.

– Я?!

– Да! Только ты веришь, что безвыходных ситуаций не бывает.

Война не проходит для человека бесследно, в нем развиваются определенные навыки. Поэтому я и выбрала профессию психолога. Мне было важно понять, как работают механизмы психики. В детстве я читала книгу о солдатах специального назначения. Их забрасывали в джунгли без еды, воды и лекарств. Чтобы выбраться оттуда, с абсолютно безлюдной территории, полной опасностей, нужно было преодолеть сотни километров.

Из оружия участникам эксперимента выдавался только нож.

Выживало не более десяти процентов от заявленных участников. Те, кто спаслись, считались особенными. Они предугадывали события задолго до их появления.

Что стало с нами, пережившими две войны и умеющими слышать, как летит пуля?

– Каково твое слово? – спросил Николя.

– Есть кинжал.

– Что?!

– Это мысли вслух. – Мой мозг за пару секунд пролистал тайники памяти и показал мне несколько десятков вариантов возможного исхода событий.

– Ты отказываешься? – нетерпеливо спросил Захар, вытирая кухонным полотенцем тарелки.

– У меня есть идея.

– Уф! – облегченно выдохнул Николя. – Что за идея?

– Где твой костюм для восточных танцев?

Казино было невзрачное с виду, чтобы те, кто не при делах, никогда не узнали о месте его расположения.

Я спустилась по лестнице на четыре ступени и постучала в бронированные двери около шести вечера, когда крупье, девушки для развлечений и работники ресторана уже вошли внутрь.

Николя сообщил, что директор в это время в своем кабинете, а их с Захаром паспорта заперты в сейфе на втором этаже.

Слушая, как стучат по двери костяшки пальцев, я почувствовала себя Буддой, преодолевшим ловушки сна.

Людской быт пропитан сиропом повседневности, в нем легко увязнуть до самой смерти, а я люблю пробуждения. В левом кармане куртки я сжимала просроченные и давно утратившие всякую ценность журналистские удостоверения из чеченских газет. Их красные корочки давали утешение, подобно огонькам святого Эльма.

Остаточные нити разговоров вибрировали в пространстве.

– Имей в виду, – пробормотал Николя, – это плохая затея! Лучше откажись от нее и попробуй помочь нам через газеты. Прозвище директора Ермак. Он был наемником на чеченской войне.

– Не выйду через полчаса, поднимайте шум.

– Ты веришь, что поможет милиция?!

– Разумеется, нет. Просто звоните всем.

– Хорошо.

– Где вы будете ждать?

– Мы спрячемся за деревьями, за три транспортных остановки отсюда. – Захар и Николя остались вдалеке маленькими пунктирными фигурками…

– Тебе чего? – спросил громила в черной форме. Он открыл дверь и глянул в сиреневое закатное небо, похожий на клыкастого вепря в военной фуражке.

Я распахнула куртку и, явив миру юбку, расшитую медными монетками, заявила:

– Танцевать пришла!

– Кто позвал? – нахмурился громила.

– Ермак.

От неожиданности охранник снял кепку и протер рукой лысину.

– Борис Прохорович?!

Наверное, так звали директора.

Я кивнула:

– Пропускай давай, некогда мне с тобой лясы точить!

Громила посторонился, и, войдя в узкий коридор, я заметила еще трех охранников с лицами зеков, у каждого за плечом был автомат Калашникова.

– Вы как на войне, – вырвалось у меня.

Стражи подпольного казино посмотрели хмуро и недобро, но ничего не ответили.

Тот, кто открыл мне дверь, дал указания пропитым голосом:

– Ты, барышня, не теряйся. На второй этаж и налево.

Охранник сделал двусмысленные движения бедрами.

Зачем я согласилась помочь Захару и Николя? Сейчас я такого насмотрюсь и наслушаюсь… Стук моих каблуков на лестнице позволил смоделировать несколько вариантов начала беседы, но они не понадобились.

– Иди сюда! – поймал меня за руку какой-то тип, охраняющий второй этаж. – Кто будешь?

– К Борису Прохоровичу…

– Он никого не ждет, – ответил мне долговязый мужик в спортивном костюме.

– Еще как ждет. – Мне удалось его слегка оттолкнуть.

– Тогда заходи, – отрывисто бросил он и втолкнул меня за серую дверь. Сам остался в районе лестницы.

Я очутилась в просторном кабинете, оформленном в стиле классицизма: потолок украшала искусственная лепнина, переливались люстры из черного хрусталя, а все видимое пространство заполняла ампирная мебель, украшенная латунными деталями. Под ногами лежали роскошные ковры. Портьеры золотисто-изумрудного цвета у балкона оказались распахнуты и подвязаны.