48 часов

Оделась, умылась и, оглядываясь, вышла из ванной.

Отец был в комнате один. На негнущихся ногах подошла и встала перед ним. Старалась говорить спокойно, но голос подвел.

– Он тыкал в моё лицо пистолетом. По-твоему это нормально?

– Ой, да прекрати ты. Так побаловались да и все.

Я вздрогнула. Господи! Какая же я дура! Мужчина, сидящий на диване не был моим отцом. Ни один нормальный отец не даст в обиду своего ребенка, а этот даже глазом не моргнул, когда я была на мушке. Его голос нарушил тишину комнаты.

– А ты знаешь, что он конченый человек? – Слова отца не сразу проникли в мой мозг. – Кореш сказал, с кем ты снюхалась. Хороша же шалава. Он твоего батю посадил, а ты на хуй ему прыгнула.

Слова ударили наотмашь. Обхватила себя руками и затихла, борясь с подступающей истерикой. Кажется, меня начало потряхивать. Поэтому чтобы не выдавать эмоций отвернулась, подошла к окну, невидящим взглядом скользнув по серому пейзажу.

А чего я ждала? Как он должен был реагировать? Думала, погладит по головке, когда узнает? Реакция ожидаема, как и его слова. Они не тронули. Тронула лишь фраза, что Чёрный посадил отца. Как это произошло, я не знала, но умирала от необходимости узнать, о чем он толкует. Но спрашивать не стану. Иначе он специально замолчит. Когда поймет, что мне не безразличен Андрей.

Лучше просто молчать и делать вид, что мне все равно.

Разжала руки и подошла к столу. Достала старую чашку с отбитой ручкой и налила чай. Руки дрожали, но удалось изобразить безразличие.

– Они с дружком ведь давно уже зарились на мой автосервис! Сука ходили пороги обивали, говорили, продай.

Взяла чашку, но рука дрогнула и кипяток пролился на запястье.

Блядь! Дернулась, вскрикнула, кипяток по ногам, кружка на пол, грохот. Вдребезги! Наклонилась с полотенцем и начала судорожно вытирать лужу.

– А я не хотел. Я хотел сам подниматься. Чтобы тебя дуру обеспечить. А потом он подстроил, чтобы меня посадили и сервис забрал. Облапошил меня, сука! Меня!

Отец вдруг соскочил с дивана и принялся бить в грудь кулаком.

– Я бы сейчас уважаемым человеком был, деньги лопатой греб, а эта сволочь… – он закашлялся, смачно с надрывом, – жизнь сломал мне! И ты туда же. Думала полюбит и женится? Дура! Кому ты нужна? У него таких шалав как ты… Батю променяла на фраерка богатого. Уууух, шавка! Сука, такая же как мать! Все вы шлюхи! Угораздило же…

Я уже вытерла пол, но не спешила вставать. Затихла. Знала, что сейчас нельзя попадать ему на глаза. Иначе снова разукрасит. Надо просто подождать, когда запал пройдет. Просто подождать.

– Он и дядю твоего прикончил, чтобы сервис забрать, да только по закону-то бизнес мне достался. И хуй ему! Уёбок дружок твой!

Не выдержала. Поднялась и, резко обернувшись к нему, выпалила:

– У дяди рак был! А ты сам сказал, что человека сбил! Или забыл уже, за что посадили?

Отец замер, будто обдумывая что-то, дёрнул плечом, а потом хохотнул, сначала тихо, а потом все громче и громче смеялся, пока его злобный смех не перешел в надрывный хохот пьяного безумца! Совсем с катушек съехал…

– Позвони своему дружку, пусть подскочит. Дело к нему есть. – Отец продолжал пристально смотреть на меня. Его манера держаться заставляла чувствовать себя жалкой, будто я букашка. Наступи – и раздавишь.

До этого на меня так действовал лишь один человек. Но с ним я больше не увижусь…

– Я не буду никому звонить.

В секунду напрягся, выпрямился и замахнулся для удара, но я отпрянула.

– Не поняла, сука? Звони, сказал!

Паника стала накрывать меня, но я старалась держать себя в руках.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Тише, Аня.

– Я. Не буду. Никому. Звонить. – Спокойный голос. Как маленькому ребенку объясняют. Никаких резких движений. Медленный шаг к двери.

– Еще как будешь. Иначе заставим…

Холод по коже. Рванула к двери и толкнула, выпала на лестницу, бегом вниз, но меня перехватил. Скрутил. Один из громил Ромы.

Сука!

Начала вырываться, брыкаться, бесполезно. Порадовало лишь, что его лицо так же разукрашено, как и у этой твари.

Боль пронзила. Его кулак мне под дых и согнулась пополам, хватая ртом воздух. Вышиб из меня силы к сопротивлению. Обмякла. Позволила себя стащить вниз по лестнице.

Рома подставил трубку к моему уху, пока громила держал меня.

– Слушаю. – Спокойный голос заставил сердце забиться быстрее.

Андрей.

Нет!

Нельзя допустить, чтобы он пострадал. Сжала губы, зло уставившись на Рому. Вскрикнула, голова дернулась, губа запульсировала. Не успела среагировать, когда он замахнулся и ударил наотмаш. Слезы брызнули из глаз, всхлип, и рыдание непроизвольно вырвалось из горла.

Сквозь слезы увидела, как сынок мэра заговорил по телефону:

– Не хочешь присоединиться к нашей вписке? Устроим ганг-банг с твоей цыпочкой? Правда, пока ты едешь, мы уже начнем… Ээээ. Алло?

Взгляд на экран, а потом размахнулся и швырнул телефон о бетон.