48 законов власти

«По этому поводу стоит заметить, что людей надо либо ласкать, либо устранять, ибо за малое зло они могут отомстить, а за большое не могут. Вот почему обиду надо наносить таким образом, чтобы не бояться мести».

Никколо Макиавелли

Оборотная сторона

Этот закон не следует игнорировать ни при каких обстоя­тельствах, но иногда случается, что лучше, если только это возможно, позволить врагу самому разрушить себя, чем собственноручно причинять ему страдания. В военном де­ле, например, хороший полководец знает, что, если при­ходится атаковать загнанную в угол армию, ее солдаты сражаются намного более яростно. Поэтому иногда лучше оставить им лазейку, путь для отступления. Они измотают себя и будут куда больше деморализованы отступлением, чем любым уроном, нанесенным им в сражении. Когда шею про­тивника обвивает петля, тогда — но только если вы совершенно уверены, что у него нет шансов на восстано­вле­­ние, — вы должны предоставить ему возможность по­ве­­ситься самому. Дайте врагам самим разрушить себя. Ре­зультат будет тот же самый, но ваше самочувствие — несравненно лучше.

Еще одно: порой, разбив неприятеля, можно до такой степени ожесточить его, что он проведет годы, готовясь к реваншу. Версальский мирный договор 1919 года именно так повлиял на немцев. Кто-то скажет, что в конечном счете лучше было бы проявить терпимость.

Проблема заключается в том, что снисхождение порождает другую опасность — оно может ободрить врагов, все еще пита­ющих недобрые чувства, и подтолкнуть их к активным действиям. Почти всег­да более мудрое решение — разбить противника полностью. Если он вынашивает планы отмщения спустя годы, не ослабляйте бдитель­ности, разгромите его.

Закон 16. Используй свое отсутствие, чтобы приумножить уважение и честь

Формулировка закона

Слишком активное вращение в обществе сбивает вам цену. Чем больше вас видно и слышно, тем бо­лее обыденным вы кажетесь. Если вы уже добились определенного положения, временное исчезновение заставит больше говорить о вас, даже восхищаться вами. Следует научиться определять, когда уйти. Творите ценность, создавая дефицит.

Нарушение и соблюдение закона

Средневековый трубадур шевалье Гийом де Бало странствовал по дорогам юга Франции от замка к замку, декламируя стихи и во всем являя образец рыцаря без страха и упрека. В замке Жавиак он встретил и полюбил прелестную хозяйку, мадам Гильельму де Жавиак. Он пел ей свои песни, читал стихи, играл с ней в шахматы, и постепенно она, в свою очередь, полюбила его. У Гийома был друг, шевалье Пьер де Баржак, который путешествовал вместе с ним и также был принят в замке. Пьер тоже влюбился в даму, живущую в замке Жавиак, добрейшую, но темпераментную Вьернетту.

Как-то между Пьером и Вьернеттой произошла ужасная ссора. Дама прогнала Пьера, и он обратился к своему другу Гийому за помощью, умоляя его помочь вернуть расположение любимой. Гийом как раз собирался на время оста­вить замок, но по возвращении, через несколько недель, пустил в ход свои чары и помирил Пьера с Вьернеттой. Пьер ощущал, что любовь его усилилась многократно, ведь не бывает любви сильнее, чем та, что вспыхивает после примирения. Чем глубже и длительнее размолвка, говорил он Гийому, тем слаще чувство, сопутству­ющее миру и сближению.

Как трубадур, шевалье Гийом гордился тем, что вкусил все радости и горести любви. Слушая речи друга, он тоже пожелал испытать радость примирения после ссоры. С этой целью он разыграл сильнейшую обиду на мадам Гиль­­ельму, перестал писать ей любовные письма, затем вне­запно покинул госте­приимный замок и не появлялся даже на праздниках и охотах. Это выводило из себя юную даму.

Гильельма посылала к Гийому гонцов, пытаясь выведать, что произошло, но он отправлял их обратно. Он думал, что все это рассердит даму и она потребует, чтобы он, подобно Пьеру, умолял ее о прощении. Однако его отсутствие возымело противоположный эффект: оно заставило Гильельму полюбить его еще сильнее. Теперь дама преследовала своего рыцаря, посылая гонцов и письма с объяснениями, что было почти неслыханно — дамы никогда не гонялись так за своими трубадурами. Гийому это совсем не понравилось. Поведение Гильельмы, казалось ему, свидетельствовало об утрате достоинства. Он теперь не только сомневался в своем плане — он также сомневался в своей даме.

В конце концов после многих месяцев вдали от Гийома Гильельма сдалась. Она перестала забрасывать его посланиями любви, и он задумался: может, она рассержена? может, его план все-таки сработал? Он ведь так этого ждал. Настало время при­мирения. Он облачился в свой лучший наряд, выбрал самую дорогую упряжь для лошади, надел великолепный шлем и выехал в Жавиак.