49 оттенков индигово-сиреневенького

Я – вспыхнула. И уставилась на Деска с вопросом. Ну, меня накрыло яростью. Где-то рядом была привычное «не надо, что ты творишь, заткнись, задрипыш». Но… это был первый раз в жизни, когда кто-то чуть-чуть докопался до деда. Точней, до рода. Раньше – вообще никто не знал, и потому – некому было.

Деск посмотрел на меня, и сказал:

«Если хочешь дуэль в формате тренировки – легко. Только – сама договаривайся. И после выздоровления. И – голосом. Пока что, с твоего позволения, я отвечу за тебя»

Он – подождал. Я поняла, что ждёт моего разрешения – за меня. Всего за пару секунд поняла. Кивнула.

Деск повернулся к Люке и сказал:

«Рин – лесная. В городе на снайперках у неё есть варианты, хотя мало-мало. В лесу у тебя – нет. Ещё её не берут собаки. Принципиально никакие. Завидуй молча, пожалуйста.»

Люка бросила на меня очень завистливый взгляд. Вернула на Деска, который продолжал:

«В помещении на пистолетиках вот прямо сейчас – у неё почти без вариантов. Хотя на голом стрельбище где-то наверное, процентов на тридцать от тебя отстаёт».

Люка бросила на меня очень заинтересованный взгляд, вернула. Деск – продолжил

«Вот чисто по ножичкам – не знаю. Просто первые раз-два на нежданчике, наверное, она тебя. А потом, поняв её, всё остальное – ты её. Но в реальной резне этого потом у тебя не будет.

И чисто по ножичкам – это приложение к общей рукопашке. А вот тут вы обе – две смерть-машинки с перекошенными мозгами».

Тут мы с Люкой уставились друг на друга. И она, подумав, ткнула в часы, помахала рукой вдаль и поклонилась с кулаком в ладонь. Ответила ей. Посмотрели на Деска, который завис. Потом посмотрел на меня и спросил:

«Рин, ты же ката Сётокана знаешь?»

Подумала. Выкинула ему «двадцать четыре – норм, восемь – так себе»

Он посмотрел на меня, сказал:

«Я ничего не обещаю! Пока не понятно, что получиться ли. Но обещаю – без неприятных сюрпризов»

Люка посмотрела на меня мрачно-напуганную, а потом на Деска – очень зло.

Я – ещё более мрачно, не понимая, в чём дело, уставилась на Люку.

Он – посмотрел на меня, на Люку. Мы с Люкой – посмотрели друг на друга и вцепились в друг друга взглядами. Злыми. И не понимающими. Я – не понимала, что она докопалась до Мацумото. И почему так взбесилась на «неприятный сюрприз». И зачем Деск нас взялся сравнивать.

Её, чуяла, тоже подбесило сравнение. И выбило – явление Ангела и его «сестрёнка» в мой адрес. А вот «неприятный сюрприз» – добил.

Ну и, мы – вцепились. Глаза в глаза. Кто кого передавит. И я бы сама сразу бы отвела. Если бы ранее не было наезда на Мацумото.

Деск пару секунд посмотрел, потом гулко рявкнул:

«Взгляды на меня – дай!»

И мы, взглядами пообещав продолжить потом, повернулись к нему.

Он с еле показанной холодной яростью очень ровно отчеканил, глядя на Люку:

«Рина жила на лесном хуторе. С дедом, который для КГБ был беглым военнопленным. В деревню ходила раз в месяц экзамены сдать, в магазин и на почту за книгами. Полгода назад она самообороной зарезала мента и побежала в город на койкоместо без еды у двоюродной тётки. Одна без нихера и любой подготовки к городу. Без возможности говорить. И протянула четыре месяца без малейшего нарушения УК, не считая проездов зайцем, когда деньги кончились совсем. Я её поймал в прыжке под грузовик за три часа до смерти от голода, пиелонефрита и пульмонита. Потому что телевизор и газеты – пролетело над головой, занятой в попытках найти хоть какую-нибудь работу, где не надо документов и оформления. Но в целом это классическая синусоида кармы. И вектор намеренности на «выгребайте сами» со спуском резонанса по пирамиде».

Я – чуть злилась, что он про меня. А краем глаза косилась на Люку. Которую нагибало стыдом. Особенно на последних непонятных мне предложениях.

Деск повернулся ко мне. И вбил в меня… Мягче, но – всё же вколотил:

«Люка – инструктор по визажу и имиджу. Была на нелегальном внедрении заменой похищенной. Спалилась на паре мелочей. Прокрутили через допросы, но не доломали. Люто, люто переживает за всех своих курсанток, пытаясь взять и жёстко выдрочить их так, чтобы они – не спалились. Била морду подполковнику, отстаивая право тренировать так жёстко, как считает нужным. Бесится, что не знает Японию в полном объёме и не может готовить к заброске туда целиком, а только – внешний вид. А пожить пару лет туда никто не пускал».

Я – уронила взгляд. Со стыдом осознавая, каково ей.

Деск вздохнул и сказал ласково:

«Так что, две собаки страшные, хватит друг на друга рычать.

Люка, блин. Рина не пойдёт, никогда, нипочему ни на какое нелегальное внедрение. Я бы сказал, что скорей, совсем наоборот, так что в некоторых моментах кроме тебя – почти некому. Пожалуйста.

Рина, тоже блин. По ряду вещей, Люка – редкостный мастер…»

Он – замолк, глядя, как я – иду к Люке. Я – подошла, не поднимая глаз, протянула мизинец.

Ну, вообще, очень хотелось поклониться с извинением. Но поняла, что не надо бесить Японией. А ирландка… ну, не знала я, какой аналог у ирландцев. Так что – по детски протянула мизинец и громко подумала «мир?».

Люка горько хмыкнула. Потом взялась за мизинец и сказала:

«Ладно, Маугли, мир».