49 оттенков индигово-сиреневенького

И – мы с дедком перетекли в стойки и замерли. Я – глядя в пустоту за его спиной. Он – пялясь на лицо и пытаясь поймать взгляд.

Он перетёк вправо. Ещё вправо.

Я – перетекла, чтобы он стал слева. Ну, типа «мне лень лишний раз шевелиться, так что ты иди-иди дальше по кругу, я постою, подожду».

Он – помедлил. Сделал подшаг. И изобразил начало удара ногой. Я – не шелохнулась.

Потому что меня дед натаскивал… «веса в тебе не хватит принять боковой ногой. Так что стань воздушным шариком, который просто отбросит ударом, не навредив».

Ну, на пятом ложном замахе – ударил. В почку. Ложный. Переходящий в истинный в голову. И в голову бы попал, если бы я не шагнула навстречу удару и не оттолкнулась от удара блоком, разорвав дистанцию.

Мы – замерли. И я поняла, что больше – не прокатит. Ну и ещё от его атаки я поняла, что он почему-то зол. И у нас – не учебный поединок и бить он будет всерьёз. А у меня – нет сил успевать его обгонять, как делала с дедом в боях без сдерживания ударов и скорости, где дрались в масках, воротниках и жилетках толстой кожи.

Зимой в деревне делать нечего. Почти вся работа – летом и осенью. Ну и дед занимался. Шесть часов – для мозгов, Шесть – разная физкультура и спорт. Но это – из интервью и так знаете.

Там, в зале, я начала пугаться. Что сейчас он пойдёт вблизь, я – не успею и он жёстко уработает меня руками.

И тут на грани слышимости прилетел типа вздох Деска. Наверное, все услышали странный вздох. И только я – волчий вой. И – меня бросило в тот момент с тройкой волков и я со всей дури выдала, «ну давай, убивай».

И дедок-противник дёрнулся в начало атаки и замер. А потом медленно отшагнул. И ещё медленно отшагнул. Потом медленно встал и поклонился.

И я – тоже.

Судья объявил:

«Закончили, ничья».

Противник вздохнул, повернулся, глубоко поклонился судье и сказал:

«Простите, не согласен».

Судья посмотрел на него. Сказал:

«Поправка. Победа…» – махнул на меня рукой.

Я – не поняла. Но – поклонилась судье. Потом – глубоко поклонилась противнику. Он – слегка в ответ. И – разошлись. В смысле, я вернулась типа в ряд учеников и обнаружила, что дедки поменялись местами.

И бывший противник объявил «тэ-машивари». То есть «рукой разбивание предметов». Ну, он – объявил и замер. И я – замерла.

А Деск – встал и достал из рюкзака стопку досок. Вышел на татами с поклоном. Подошёл к судье. С поклоном протянул доски. Судья чуть раздражённо махнул рукой.

Деск – подставил мне доску. Я – вышла. С поклонами. Нервничая, что, наверное, есть какая-то программа, правила, как надо бить. Но я её не знаю. И нервно глянула на Деска. Он – подмигнул. И еле заметно маякнул «правой рукой» и доской «прямой».

Успокоилась.

Разнесла все доски.

Ну, с разбивом чего не очень крепкого… «разбивает скорость, не масса. С твоими мелкими руками скорость – не проблема. Просто научи кулаки и ступни не бояться дерева».

Доски – разбила. А потом Деск выдал. Ну, громко и нагло маякнул всем «заткнитесь»

Достал из кармана яблоко. Достаточно явно показал, что это – горло. И протянул мне на ладони. На уровне адамова яблока.

Это – такая подстава. Бить можно по-разному. Но с брызгами получится только при очень резком уколе сверху вниз, когда яблоко хоть чуть-чуть прижимает к ладони, а не сносит с неё. А тут – разница в росте…

Взбесило. Я, насрав на всё, чуть отшагнула. Потом – подпрыгнула и выстрелила рукой с воплем «кия», выставив фалангу. Яблоко – разнесло. Все – вздрогнули.

Я постояла, удерживаясь, чтобы не задрожать. Потом, как в пустоту накапало чуть-чуть сил шевелиться, медленно, плавно выпрямилась. Молча поклонилась. И вернулась на место.

Деск отряхнул руку, стряхнул с одежды ошмётки яблока, обтёр лицо. Вопросительно посмотрел на судью.

Тот сказал:

«Те-машивари – закончили, хорошо».

Деск очень явно посмотрел на сумки, оставшиеся в углу зала и вернул взгляд на судью.

Тот посмотрел на азиата в углу. Тот – быстро подошёл, склонился в поклоне внимания. Дед, спокойно, но излучая презрение, спросил:

«Зачем демонам документы?»

Переводчик – перевёл. А я – поняла, что он перевёл не всё и счас будет непонимание. То есть судья сказал «зачем демонам свитки?». А это – почти «зачем давать демонам палки?» То есть усиливать проблему.

И я – вклинилась. То есть кашлянула и склонилась в поклоне-просьбе.

Судья посмотрел на меня и грубо рявкнул:

«Имеешь мнение высказать?»

Я – тихо, в пол, произнесла:

«Извините за неопытность, и прошу исправить ошибку в моём мнении, что бумага нужна для стен».

Хотелось ещё очень добавить, что «расписных изнутри» и даже пояснить. Но это – подумала громко. И использовала «стен», а не «перегородок».

Судья посверлил меня взглядом. Потом вздохнул. Обмяк. Сказал «тоже верно».

Я – села прямо.

Судья вопросительно посмотрел на Деска. Тот кивнул. Второй дедок принёс сумку. А Деск из коридора – низкий журнальный столик.

Поставил, сел сбоку столика. Дедки сели за столик. Второй – достал, подал книжечку, печать, ручку.