<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

попаданий. По счастью, в отличие от боя при Бидзыво, пока надводная. Но стоит израненному

кораблю сесть форштевнем хоть на метр-два – и катастрофа неминуема.

«А ведь говорят еще, что снаряд в одну воронку дважды не падает… - Иван

Константинович хорошо помнил, в каком виде «Пересвет» вернулся в Артур от Эллиотов, - И

вот опять: вновь раскровянили ему многострадальный нос»… Однако, при всем при этом, с

управлением, переведенным в кормовую боевую рубку, броненосец-крейсер, не отставая,

тянулся за «Ослябей», и, обогнав еле ползущую колонну Григоровича, пошел на выручку

«России» и «Рюрику»! Но «Победа» поспеть за систершипами уже не могла.

По докладу ее командира, корабль принял около полутора тысяч тонн воды в пробоины

в кормовой части. Такова была цена двух подряд попаданий в ватерлинию «Победы». Одного

в районе второй башни главного калибра, второго еще ближе к корме. Дифферент и крен

удалось несколько выравнять контрзатоплением в носу, но корма броненосца все равно села

на метр или даже более того. Скорость его теперь не превышала 12 узлов, поэтому Руднев и

приказал «Победе» примкнуть к третьему броненосному отряду. Кстати, именно зрелище

избиения этого броненосца, заставило Григоровича перенести огонь своего флагмана на

влепившего этот «дуплет» «Сикисиму». И похоже, что ту самую кормовую башню уже после

расхождения с ним контркурсами, «Петропавловск» японцу на время «заткнул».

Сразу за «Победой» в строю шел «Три Святителя», еще час назад несший под клотиком

фор-стеньги флаг вице-адмирала Чухнина. Корабль, оказавшийся «становым хребтом»

русского флота в этом скоротечном, но жестоком бою. Передача Макаровым в третий отряд

одного этого броненосца кардинально повысила боевую устойчивость русского соединения.

Построен он был на Черном море, и теоретически, его на Дальнем Востоке быть вообще не

могло. Среди причин этого, кроме очевидной проблемы прохода закрытого турками Босфора,

был и сам генезис наших линкоров, создававшихся для этого изолированного театра.

В России начала 20-го века было две практически независимых друг от друга школы

линкорного кораблестроения. Балтийская и черноморская. На Балтике броненосцы строили

для гипотетической войны с Британией, которая виделась крейсерской. В этой войне (которой

всерьез никто не ждал), а главное - в угрожаемый период, русские крейсера и, желательно,

броненосцы должны были выйти в океан и стать неуловимыми рейдерами на британских

коммуникациях. Исходя из этого, балтийские линкоры имели большой запас хода, хорошую

скорость и приемлемое, в целом, вооружение, но за счет ослабления их брони. Венцом этого

генезиса «имени генерала-адмирала Алексея» стали броненосцы-крейсеры типа «Пересвет».

На Черном же море все обстояло иначе... Там первым противником была Турция,

запечатывавшая выход русских кораблей из этого моря уже 200 лет. И война против нее

считалась неизбежной, и планы десантной операции для захвата Босфора разрабатывались и

корректировались постоянно. В этой войне у черноморских линкоров цель была простая как

мычание, но… практически невыполнимая. Им надо было сначала своими бронированными

лбами проломить стену обороны турецких береговых батарей, а потом... Потом им предстоял

бой в узкостях с ожидавшейся на помощь османам британской Средиземноморской эскадрой,

состоящей из лучших броненосцев в мире. Теоретически - при поддержке своих береговых

орудий, за своими минными полями. Если их успеют оборудовать ДО прихода англичан...

Поэтому для черноморских корабелов приоритеты были иные. Дальность? Скорость? А

куда торопиться из моря, запертого противником? Но зато на броне и пушках броненосцев-

черноморцев не экономили. И сегодня ярчайший представитель этой школы кораблестроения

устроил сюрприз японскому флоту. Расстреливаемый в четыре корабля «Три святителя» был

почти постоянно скрыт столбами воды от взрывов снарядов. На нем замолкали орудия и

появился дифферент на нос, он снизил ход, а вся его носовая оконечность какое то время

представляла из себя море огня. Но... При все этом, ОН НЕ ТОНУЛ, и, судя по всему,

совершенно не собирался это делать! Он сохранил в строю кормовую башню главного

калибра и 7 шестидюймовок в бронированной батарее, хотя выше ее минут двадцать бушевал

пожар, обе верхних шестидюймовки подбойного борта были разбиты, а то, что творилось

вокруг его двух, вернее уже полутора, труб подозрительно напоминало «Сисоя Великого».

Иван Константинович отметил, тем не менее, что несмотря на очевидные значительные

разрушения в верхних частях броненосца, все пожары были уже потушены, корабль уверенно

держался в строю, и, несмотря на пятьсот тонн воды в корпусе, сохранял возможность дать 13

узлов. Осматривая «Святителей» в бинокль, контр-адмирал невольно усмехнулся: «индюк» -