4ЕТЫРЕ

Тиран Эрнестович милостиво кивнул на один из свободных стульев, оцепивших статическим хороводом массив начальственного стола. Мебель словно ждала, что вот-вот придёт тот, кто наконец-таки сомкнётся недостающим звеном, потом включится задорная музыка и эх, гуляй да разгуляй! Но нет, Фривольный вопреки надеждам кабинетного гарнитура скучно примостился на краешке стула. Таранов отвернулся к задумчивому окну, но не сыскав в стекле ничего познавательного, вернулся к столу и уверенно оседлал поостывшее кресло. Мебель грустно вздохнула: опять движухи не вышло. Ну что с них взять? Люди! Ты к ним всей душой, а они к тебе…

– Вещай, – безбурно протянул издатель, давая шанс Родиону ограничиться только ментальной сединой. – В какой блудняк¹² втравить хочешь?

– Кит Базаров! Самый читаемый в…

– Я помню. Дальше!

– Он из Петербурга. Все тамошние издательства его просто рвут на части…

– И на кой мне эта рвань залётная¹³?

– Ну, как… – казалось, ещё больше растеряться запредельно, но Родион смог. – Ну он же…

– Какой лично тебе интерес за него тянуть мазу¹⁴?

12. Блудняк – неприятная ситуация; подлость, предательство.

13. Залётный – чужой, нездешний.

14. Тянуть мазу – заступаться.

– Извините…

Фривольный не уловил лейтмотив вопроса, поэтому решил привычно попросить прощения. А что ещё прикажете делать наедине с разгневанным мужчиной, видавшим воочию места не столь отдалённые? На помощь звать? А есть ли шанс дождаться этой самой помощи? Или лучше не рисковать? Чай шампанского не наливают. Ну вот то-то же!

– Чем, – Таранов натужно выдохнул, – тебе, – издатель втянул воздух едва ли не вместе с редактором, – так понравилась эта рукопись?

– Сюжет! – радостно выплюнул Родион. – Объединение племени вампиров с отрядом оборотней. Про кровососов сейчас каждый второй легенды слагает: он иной, она обычная девушка, встретили, полюбились, женились. И вот вам новая ячейка общества с детьми, ипотекой и машиной в кредит. Пресно и однообразно. А у Базарова совсем иная линия. Новое слово в мире фэнтези!

– Слушай, ну откровенно говоря, вся эта нечисть уже задолбала, – Мирон почесал левую грудь, как бы подчеркивая всю искренность своих слов.

– Согласен. Но тут же совсем другое видение этого мира. Один «кол всевластия» чего стоит!

– Кол, блин, всевластия… Да пусть они этот кол засунут себе в свои мохнатые жо.

– Пы-пы-пы, – замялся редактор. – Простите, а вы разве не читали рукопись?

– Ну не читал, – Таранов пихнул пустую чашку. – Некогда было. Да и ты мне на что? – он хотел было встать с кресла. – Не понял! – вспомнив о том, что всё тайное давно раскрыто, Мирон вскочил с места и уставился на вжавшегося в стул Фривольного. – А что там?

– Там… Там про любовь, – Родион поперхнулся последним словом. – Про любовь и дружбу, – редактор сделал максимальный упор на последнем. – И дружбу! Вампира Геннадия и оборотня Жени.

– А Женя – это девочка? – Таранов придавил скучавший стол к полу.

– Нет, – обронил редактор и прижал подбородок к груди.

Фривольный очень надеялся, что его начальник знает про повинную голову. Однако скрип зовущего на помощь стола намекал на то, что в курсе Тиран только про меч.

– Так ты же говорил, что он, Женя этот, оборотень? А оборотни, насколько я помню, это волки. Волки, Фривольный, а не петухи¹⁵!

15. Петух – пассивный гомосексуалист.

– Но это же про любовь, – с надеждой протянул редактор. – Это современно, – добавил он с верой в лучшее. – Базаров хотел показать…

– Гнилой какой-то твой Базаров, – протянул Мирон, не оставив редактору шанса.

– А вот и я! – задорно оповестила Груздева, размахивая целлофановой авоськой. – Ой!

– Тебе тоже стучаться западло? – поприветствовал секретаршу Таранов.

– Я… Так! – у Виолетты получилось разглядеть на фоне сердечных трусов поникшего Родиона. – А ты что здесь делаешь? Я же тебе сказала, к Ти… к Мирону Эрнестовичу нельзя!

– Плохо, значит, сказала, – Таранов выхватил пакет у разрываемой от эмоций Веточки.

Ну а как тут не разрываться, скажите на милость? Вот он – в её подарке! Хочется улыбаться и даже броситься на эту волосатую шею. Но тут он – бестолковый редактор! Который совершенно наглым образом всё портит.

– Совещанию капут, – оповестил Таранов собравшихся и, натягивая доставленные джинсы, отвернулся к окну.

– Пошли! – Виолетта желала как можно сильнее вцепиться в плечо Фривольного, но тот, как показывало его обесцвеченное лицо, боли уже не чувствовал.

3