5 душевных травм. Исцеление души и тела по методу Лиз Бурбо

Моя мама родила меня в 41 год во время войны, потому что думала, что вся ее семья погибла. Но папа вернулся, и старшие братья оказались живы. Я отчетливо помню, как стыдилась своих престарелых родителей: когда я пошла в школу, маме было 48лет, а папе 51 год.

Это был уже лысый мужчина со светлым пушком, который он приглаживал и старался причесать на пробор, чтобы длинные пряди – «заемчик» – прикрывали лысину. А мама – врач по профессии – никогда не делала маникюр, не красила седые волосы, собранные пучком на затылке, не применяла косметику, даже губы не красила… Старушенция какая-то! И это в то время, когда у моих одноклассников в основном были молодые и красивые мамы!

Знаете, когда я практически отработала этот стыд? Когда мамы моей уже не стало, а умерла она в полном здравии через 15 лет после папы, не дожив до своего 98-летия всего 40 дней. Вот хотя бы чем я могла бы гордиться: долгожительством своих родителей, особенно мамы. Ан, нет! Мне было уже самой немало лет, аявсе продолжала конфликтовать с людьми (и с собой, конечно), хотя это меня уже «достало».

Вселенная необычайно мудра! Однажды она создала такие условия для меня, в которых я чуть не умерла от стыда за саму себя. Ничего криминального или недостойного – запросто могу рассказать, но не сейчас. Благодаря обстоятельствам я смогла осознать, что продолжала подсознательно стыдиться и своих родителей, и себя. И тогда я получила подарок: мне представилась возможность провести замечательный ритрит – уединение – на острове в прекрасном доме на пару с кошкой. Никого больше! Целых восемь дней! Ни телевизора, ни книг, ни журналов, ни телефонов. Только я – один на один с собою и своими эмоциями, чувствами, мыслями.

Мне было стыдно, и моя травма унижения не просто «высунула голову», но вылезла целиком, притащив за компанию и все остальные. В результате я смогла переработать ситуацию в пользу для себя и по-настоящему счастливая вернулась домой.

Когда травмы отвержения и покинутости оказываются под давлением травмы унижения, душа ребенка делает свой выбор: оставить все как есть или начать бороться и доказывать свою правоту. Если более сильной оказалась травма покинутости, человек говорит сам себе: «Ну, уж нет! Никто теперь не сможет меня покинуть, где-то забыть или оставить, как ненужную вещь. Я сам буду все контролировать, все проверять и за всем следить!»

К сожалению, чем сильнее мы стараемся контролировать все вокруг, тем чаще нас обманывают и покидают. В результате травма покинутости только усугубляется: человек становится «предательски покинутым». Так появляется травма предательства.

Если глубже травма отвержения, то усиливается именно она. Чтобы не позволить себя отвергать, ребенок ставит перед собой цель стать совершенным: отличником, самым сильным, героем или самой красивой, стройной, гибкой. Человек начинает жестко контролировать самого себя – и получает новую травму – несправедливости.