50 и одно дыхание глубже

Одна ночь может изменить всё, перевернуть снова твою жизнь с ног на голову. И ты уже привыкла к тому, что есть трудности. Сейчас они тоже есть вроде кошмаров Николаса. Но по сравнению с тем, что было с нами в прошлом, – это пустяк. Вот именно это заставляет искать подвох. Какое-то подводное течение, где есть камни. Продолжаю ли я верить в то, что любит меня? Безусловно, да. Но я не верю, что из-за любви можно забыть то, чем ты дышал многие годы. Мечтала когда-то об этом, сейчас же не могу принять. Странно. И я стала другой, не узнаю себя. Привыкать к новому Николасу очень сложно, я жду какого-то знака, что врёт. Я пока не доверяю ему полностью, хотя люблю с каждой секундой глубже. Парадокс какой-то. Ищу плохое, где его нет. Да что со мной не так? Всё, о чём я мечтала с ним, теперь будет ожидать нас впереди. А я нервничаю, дёргаюсь и выдумываю глупости. Накручиваю себя, веду себя, как полоумная. Хватит. Я иду гулять с ним. Мы станем нормальными. Он и я. Мы выправим наши сердца, наши души снова оживут рядом, и мы затеряемся среди обычных влюблённых пар. Нет никаких причин волноваться. Правда же?

Девятнадцатый вдох

– Прислали расписание, – делая глоток чая, говорю я, поднимая голову на Николаса, смотрящего хоккей.

– Отлично. И какое оно? – Не отрываясь от происходящего на экране, спрашивает он.

– Каждый день я работаю после пар. В среду съёмки до девяти, в четверг с утра перед занятиями и после них. А вот в выходные я свободна, – отбрасываю телефон на диван и, уютнее устраиваясь на нём, вычерчиваю ногтем на его рубашке узоры.

– Перешли мне расписание, я подстрою его под своё, – нажимая на пульт, выключает телевизор.

– Завтра, – допивая чай, подавляю зевок.

– Тогда спать. И тебе ещё надо прочитать работы, чтобы ты знала, о чём они…

– Завтра, – ставлю пустую чашку на столик, и, закидывая ногу на него, перекатываюсь и сажусь сверху.

– А сейчас… – шепчу я, наклоняясь к нему, запускаю руки в его волосы.

– Спать, – одним движением снимая меня с себя, встаёт и оставляет меня в полном недоумении. Я ведь даже надела самые короткие шорты, уже планировала его раздеть… а он? Что за чёрт с ним творится?! Теперь он даже дотронуться до меня будет бояться? Но ведь мы занимались сексом… пьяным сексом на столе. Что не так?!

– Мишель, – зовёт меня. Поджимая губы, выключаю свет в гостиной и иду в спальню. Он уже разобрал постель и ожидает меня.

– Николас, а как быть с твоей проблемой? – Спрашивая, сбрасываю с себя топик. Может быть, голая грудь его натолкнёт к моим мыслям.

– Ты будешь спать так? – Сглатывает, жадно осматривая моё тело.

– Нет, я буду спать, в чём мать родила. И ты не ответил, – тяну вниз шортики, стараясь быть максимально эротичной.

– Эм… почитаю или придумаю что-нибудь. Не волнуйся, – медленно отвечает он. Выпрямляюсь, и внутри меня клокочет раздражение. Этот чёрт отвернулся. Стоит боком и раскачивается туда-сюда.

– То есть спать ты не будешь? – Складывая руки на груди, недовольно сверлю его взглядом.

– Нет. Завтра днём отдохну, и я не устал, – пожимает плечами.

– Ложись в постель, Николас. И ты будешь спать…

– Нет, Мишель! Я не контролирую себя во сне и могу причинить тебе вред похуже розог. Уж поверь, – хмыкая, он продолжает стоять ко мне боком. Это злит. Это невероятно злит. Он, мало того, что свёл к минимуму все прикосновения. Я имею в виду, интимные прикосновения, любую страсть. Так ещё и не желает спать!

– Я могу не спать, как раз прочту работы и буду следить за твоим состоянием. Если что, то разбужу тебя…

– Нет! Я сказал – нет, – уже рычит, поворачиваясь ко мне.

– Значит, нет? – Прищуриваюсь я.

– Нет.

– Тогда пошёл вон отсюда, – указывая пальцем на дверь, резко наклоняясь, подбираю с пола топик и натягиваю его.

– Что?

– Ты оглох? Пошёл вон отсюда. Я не собираюсь больше терпеть этого. Или ты спишь со мной, именно спишь, и мы решаем эту проблему вместе. Или же ты сваливаешь отсюда, продолжая разбираться сам, не подпуская меня ближе, как и раньше, – зло говорю я, то повышая голос, то понижая его. А теперь же складываю руки на груди и, яростно дыша, смотрю, как сужаются его глаза. Больше принимать таких правил я не буду. Или вместе, или никак. Я сейчас очень зла, до такой степени за его поведение, которое не знаю и не могу никак понять, что от моей кожи пар идёт.

– Хорошо. Я ухожу.

Грёбаное спокойствие, как алая тряпка на быка для меня. Готова визжать от этого. Готова просто орать от резко возросшего адреналина и раздражения внутри. Впиваюсь ногтями в свою кожу, причиняя намеренно себе боль. Николас проходит мимо.

– Если ты сейчас уйдёшь, то подружки у тебя больше нет, – цежу я, стоя спиной и даже не желая поворачиваться. И не знаю, кто это. Кто эта девушка, которую просто трясёт внутри от негодования, от обиды, от спокойствия. Вот оно ключевое слово. Спокойствие.