Сатира Гашека великолепна, ужас первой мировой войны растворяется в сарказме и иронии. А, как известно иронию Бродский называл «нисходящей метафорой», а описать войну таким образом – это высший пилотаж, для этой цели и создан бравый солдат Швейк: «Я хотел провести дело основательно: приказ есть приказ»[344]
. Он выполняет все порученные ему дела с таким рвением, что выставляет армию и войну как таковую как явления полные абсурда и противоречия. Нет в ней ни геройства, ни необходимости, хотя нет: «Война требовала храбрости и в краже»[345]. Швейк выступает в роли наблюдателя, который понимает всю абсурдность происходящего. Его стойкость и ум состоит в том, что он не борется с окружающей его бессмыслицей, он сливается с ней полностью и на собственном примере доказывает, к чему может привести идиотизм военной дисциплины и беспрекословного подчинения. Хотя высшие чины и утверждают: «Дисциплина, болваны, необходима. Не будь дисциплины, вы бы, как обезьяны, по деревьям лазили. Военная служба из вас, дураки безмозглые, людей сделает»[346]. Конечно, не все так смешно, каждый понимает, сколько жертв оставляет после себя любые военные действия, но виновата не только война, а сама система армии. Ведь и сейчас армия – это определенная «вещь в-себе», в которой существует множество уже теперь своих: «вольноопределяющих», «поручиков» и «фельдкуратов», но также и солдатов «Швейков», которые никогда не унывают и всегда готовы выполнить любой абсурдный приказ, ведь: «[…]как говорил цыган Янечек в Пельзени, когда в тысяча восемьсот семьдесят девятом году его приговорили к повешению за убийство двух человек с целью грабежа; все может повернуться к лучшему!»[347].Фильм как сон, фильм как музыка
(«Laterna Magica»[348]
И. Бергман)«Я сделал несколько сомнительных по качеству фильмов»[349]
– цитата из книги Бергмана, – это гениально. Великий режиссер, снявший потрясающие фильмы: «Земляничная поляна»[350], «Седьмая печать»[351], «Девичий источник»[352] и другие, таким образом, искренне отзывается о некоторых своих картинах. Тем самым он демонстрирует свою самокритичность и профессионализм, хочется воскликнуть: «Браво Ингмар Бергман!». Потому что сегодня мы наблюдаем агонию посредственности, которая касается любого вида современного искусства, в частности кино. Новомодные режиссеры утверждают, что их, по-настоящему абсурдные и не несущие никакой смысловой нагрузки фильмы, очень глубоки и гениальны, а зритель просто пока не созрел для их понимания. Как же не хватает поистине гениальных людей искусства сегодня, к коим с уверенностью можно причислить шведского режиссера Ингмара Бергмана.