Читаем 50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки полностью

«Священник Садок» («Zadok the Priest») — торжественное, великолепно сделанное хоровое сочинение в жанре английского антема (духовной кантаты), написанное по случаю коронации Георга II (в Библии священник Садок помазал Моисея на царствие). Этот хор обязательно нужно послушать всем футбольным болельщикам, потому что в обработанном варианте его фрагмент известен как гимн Лиги чемпионов УЕФА.

Вариант исполнения: Хор Вестминстерского аббатства и Английский камерный оркестр (Westminster Abbey Choir, English Chamber Orchestra).

Михаил Иванович Глинка

«Вальс-фантазия»


https://youtu.be/-6qEAKn1Lmk


«Вальс-фантазия» Глинки не относится к числу сочинений, которые знает весь мир. К сожалению, наш великий русский классик по разным причинам не очень хорошо известен за пределами его отчизны. Не только две его оперы — «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила», но и множество прекрасных миниатюр не так часто исполняются на Западе.

Но для России Глинка — это золотой стандарт национальной музыки и начало всех начал. В том числе, прекрасной традиции русского вальса. В его «Вальсе-фантазии» «для сердца русского слилось» очень и очень многое. Это музыка-миф, донесшая до наших дней дух «чудных мгновений» пушкинской эпохи и блеск бальных залов Петербурга.


ВАЖНО ЗНАТЬ:

«Вальс-фантазию» си минор Глинка написал в 1839 году как фортепианную пьесу. Но больше он известен как симфоническое сочинение в авторской оркестровке, сделанной в 1856 году.

Окончательная редакция получила название «Скерцо (Вальс-фантазия)».


К тому времени, когда Глинка написал это вальс, он был уже автором первой национальной классической оперы «Жизнь за царя» и главным русским композитором. Но при этом он оставался сочинителем салонной музыки — разнообразных полек, вальсов, «блестящих» галопов и вариаций, веселых котильонов, контрдансов, сентиментальных романсов и даже озорных «кавалерийских рысей» для четырехручного исполнения. Чаще всего их создание было следствием лирических увлечений композитора. «В молодости я был парень романтического устройства», — писал он о себе. Женская красота, иногда один только кокетливый взгляд воспламеняли его сердце и музыкальную фантазию.

Такая же искра зажгла и «Вальс-фантазию». Не надо быть психологом, чтобы услышать в нем бурный взлет вдохновения и любовной эйфории. Но на этот раз история была довольно серьезной, как и музыка, которую эта история вдохновила.

«Она была нехороша, даже нечто страдальческое выражалось на ее бледном лице, ее ясные выразительные глаза, необыкновенно стройный стан и особенного рода прелесть и достоинство… все более и более меня привлекали… Я нашел способ побеседовать с этой милой девицей…»

Так Глинка описал в своих воспоминаниях знакомство с двадцатилетней Екатериной Керн (дочерью Анна Керн — музы Пушкина). В то время она была воспитательницей Смольного института благородных девиц. Зять Глинки, муж его сестры Марии — Дмитрий Стунеев, заведовал в этом учреждении хозяйственной частью и жил с семьей в квартире при институте. По вечерам у них собиралось веселое общество из друзей, а также классных дам и старших воспитанниц Смольного. Глинка часто заглядывал в гости к сестре, чтобы отвлечься от тягот своего неудачного брака. На эти вечеринки иногда даже приглашался институтский оркестр, «а сытный ужин с приличными винами являлся всегда кстати для довершения вечера… Я охотно, от души певал на этих вечерах… усердно отличался в контрданцах и вальсах…» — вспоминал Глинка.

Неудивительно, что именно вальс стал первым памятником этих отношений. Несколько позже Глинка посвятит Екатерине Керн еще один вальс си-бемоль мажор для оркестра (позже утерянный) и свой самый известный романс на пушкинское стихотворение «Я помню чудное мгновенье».

Не все было гладко в этом романе, учитывая, что Глинка был несвободен и долго пытался добиться развода. Через год Екатерина Керн уехала из Петербурга и их отношения перешли в эпистолярный формат, а потом и вовсе испортились. Спустя несколько лет она попросила вернуть ей ее письма, и это стало последней точкой их романа.

Из всех вальсов Глинки «Вальс-фантазия» единственный написан в миноре и имеет явный драматический оттенок. И все же вряд ли в нем стоит искать прямое отражение этой трудной любовной истории, тем более, что написан он был еще в первую, счастливую пору романа. Скорее, здесь имеет значение то, на какую высоту полета музыкальной фантазии, таланта и мастерства подняла Глинку его любовь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное