50 оттенков правды (СИ)

========== 4 ==========

— Не поверишь, с кем я иду пить кофе! — кричу я в трубку. Катя внимательно слушает меня, затаив дыхание.

— С Владимиром Соловьевым, — выпаливаю я.

— Да ладно, как? — до восторга в голосе Тихомировой можно дотронуться. — Я же говорила, что он запал на тебя.

Может он и запал, но я — точно нет. Просто кофе, ничего такого. Обычный деловой ланч. Деловой? Ну, точно не свидание. Не хочу, чтобы он воспринимал это так.

— Брось, Кать, он не в моем вкусе. Просто попьём кофе и разбежимся. Не теряй меня. — улыбаюсь я в трубку и отключаюсь.

Минут пять стою и восстанавливаю дыхание, а потом выхожу в фойе. Владимир ждёт меня у входа, прислонившись к стене. Колдовские карие с зеленью глаза, смотрят вполне тепло и дружелюбно.

— Все, я готова пить кофе, — впервые за время нашего знакомства, расслабляюсь и позволяю себе искреннюю улыбку в его присутствии.

Выходим на улицу, где царит тёплый полдень конца июня. Невольно улыбаюсь теплому солнцу, подставляя лицо ветру. Ловлю боковым зрением взгляд Соловьева, и вижу лёгкое веселье и кривоватую улыбку.

Мы доходим до перекрёстка и ждём зеленый свет. Я немного нервничаю. И, словно, видя мое состояние, Соловьев берёт меня за руку. Вот черт… У него очень тёплая ладонь. По телу проходят мурашки, голова начинает кружиться. Блядь, что со мной? Он мне не нравится. Точка. Абзац. У нас ничего не было и не будет. Но какая же у него тёплая рука, да нет, она просто горячая.

В полном молчании доходим до кофе-хауса «Круассан», войдя в который, я иду заказывать столик, а Владимир Рудольфович идёт делать заказ. Занимаю столик у окна и смотрю из-под опущенных ресниц на него. Он невысок, но широк в плечах и у него вполне спортивное телосложение, и как эти джинсы обхватывают бедра… О, господи! Несколько раз он проводит длинными, изящными пальцами по своим волосам, что подстрижены под ёжик. Хм… Невольно понимаю, что хочу потрогать их. Эта мысль застает меня врасплох.

Лебедева, хватит!

— Задумались? — Владимир возникает рядом со столиком держа поднос, на котором стоит капучино со сливками и черный кофе. Черт, как он угадал, что я люблю капучино со сливками?

Киваю ему и он изящно ставит поднос и садится напротив меня. Беру свой кофе и легонько отпиваю. М, божественно…

— Как вы угадали, какой я пью кофе? — интересуюсь я.

— Интуиция, Елена Сергеевна, — Владимир откидывается на спинку стула и смотрит на меня.

— Кофе великолепен, мой комплимент баристу, — мурлычу я.

— Нужно будет увеличить ему зарплату, — Соловьев берет свой кофе и делает глоток. Его движения, изящные, чувствуется в них какая-то величавость и властность.

— Значит, этот ресторан ваш? — снова делаю глоток и подавляю улыбку.

— Я говорил, что у меня много бизнесов. И да — я не пытаюсь вас купить. Просто здесь отличный кофе.

Да как он это делает? Читает мои мысли. Ох, черт.

— Вы нервничаете, Лена.

Ох, как он мурлычет мое имя. Вот как? Как, черт возьми, можно быть таким пугающим и притягивающим одновременно?

— Я вас боюсь, — я краснею до ушей, но мысленно похлопываю себя по спине за откровенность и снова смотрю на свои руки.

— Вы должны меня бояться, — кивает он. — Мне нравится ваша прямота. И то, что вы смотрите мне в глаза.

— Вы очень властный, — говорю я правду.

— Я такой, я люблю контроль и власть. По своей натуре я перфекционист и контроль-фрик, — Владимир, неосознанно, облизывает свои полные, чувственные губы. Ощущаю, что у меня возникло навязчивое желание их поцеловать.

Трясу головой. Нельзя, не нужно позволять своим желаниям брать верх. К тому же, он ясно дал понять, что отношения не для него. Но черт, эти губы.

— Вы единственная дочь в семье? — о, смена темы. Что-то нормальное.

— Да, единственная. Мои родители-историки. Живут в Питере. Отец-декан факультета отечественной истории, мама преподает новую и новейшую историю. Они много и напряженно работают. Я не видела их давно, — ощущаю, что мне грустно. Особенно, я скучаю по маме. Она мой ангел-хранитель и самый верный друг.

— Я уверен, что вы скоро с ними увидитесь, — мягко говорит мужчина, кладя свою руку на мою. Наша кожа так идеально сочетается. И снова рой мурашек по коже. Господи, нужно успокоиться.

— Мама у меня чудесная, добрая, светлая, мягкая. Любой спор и конфликт, она решает спокойно и мирно. А улыбкой, может поднять мне настроение, — пытаюсь унять свое волнение.

— А ваш отец? — он не отступает.

— Типичный профессор с грамотной речью, — хихикаю я.

Дальше разговор идёт легко и непринужденно. Он спрашивает меня о Кате, об учебе, о том что мне нравится, каких авторов я читаю, что слушаю. Ощущаю себя спокойно и комфортно. Невольно смотрю на часы в телефоне. 18:09. Ничего себе.

— Мне пора. Я должна готовиться, — виновато говорю я.

— К экзаменам? — Соловьев любопытен.

— Да, уже скоро — в понедельник, — туплюсь я.

— Я вас провожу, — он встает и идёт расплачиваться с бариста.

— Спасибо за кофе, Владимир Рудольфович, — улыбаюсь я.

Он отвечает мне таинственной улыбкой.