50 знаменитых любовниц

Их знаменитый роман был продолжительным, страстным и измучил обоих. «Жан был самым чувственным, самым нежным из всех, кого я встречала, и самым жестоким. Но он всегда был прав». Поговаривали, что он даже бил «Легенду Голливуда». Марлен все прощала. Вот строчки из ее дневника: «Я думаю о нем. Я бы отдала годы своей жизни за несколько секунд встречи с ним. Жан, я люблю тебя. Я в твоей постели. Мое тело холодное, и я разглядываю его. Я не красивая. Я хотела бы быть красивой, как ты. Когда ты рядом, я могу больше не думать, не говорить. Мои глаза, мои губы, мои ноги раскроются тебе навстречу и скажут все сами. Приди и возьми меня, как ты брал прежде. Ты мне нужен, чтобы жить. Если ты захочешь ребенка, я рожу его, как если бы мы были мужем и женой. Получить развод я могла бы гораздо быстрее. Я люблю тебя каждой каплей крови в моем теле и думаю только о том, что хочу быть рядом с тобой».

Но шла война. Полный патриотизма Габен, разорвав с киностудией контракт, отправился на фронт, а следом надела военную форму и Дитрих. Три года с концертной бригадой она выступала в прифронтовой полосе в Африке, Сицилии, Италии, Исландии, Франции, Бельгии, Голландии, Чехословакии. Своим неповторимым голосом она пела солдатам песни из своих фильмов. Зимой 1944 г., узнав, что поблизости находится танковая часть, в которой служит ее Жан, Марлен исколесила все вокруг, чтобы на минуту прижаться к нему, услышать «черт побери» и остаться стоять посреди поля «в огромной туче пыли и затихающего рокота моторов».

У знаменитой актрисы Дитрих нет ни одной престижной кинематографической награды, зато есть фронтовые: Медаль Свободы (США) и орден Почетного легиона (Франция). Жан Габен гордился своей героической возлюбленной, мечтал создать семью, жить и работать с ней в Париже. Но денежные дела, вконец расстроенные войной, обязательства Марлен перед «всеми Дитрихами», которых она содержала, заставляли ее подолгу задерживаться в Америке (во Франции они снялись в одном, увы, неудачном фильме «Мартен Руманьяк», 1946 г.). Ее «Остров счастья» по имени Жан вначале завел любовницу, а затем женился. Марлен была в отчаянии, а он — счастлив с Доминик Фурье, родившей ему троих детей, и полностью прекратил общение с бывшей возлюбленной. Дитрих упрямо продолжала считать себя женой Габена и после его смерти в 1976 г. заявила журналистам: «Похоронив Жана, я овдовела во второй раз» (незадолго до этого скончался Рудольф Зибер).

Но одиночество Дитрих не грозило. Несколько лет у нее продолжался роман с американским актером и режиссером Юлом Бриннером, пьющим, женатым, постоянно хандрящим и тоскующим: «Я подыхаю от любви к тебе. Господи, как мне тебя не хватает. Куда бы я не пошел, без тебя это лишено смысла…» Сменил его итальянский актер Раф Валлоне: «Марлен, ты можешь находиться, где угодно, все равно ты на своем месте: в моей душе. Всякий раз, когда я ощущаю усталость от окружающей пошлости, ты вносишь в мою жизнь новые силы».

Таких писем к Марлен от разных мужчин было много. Они любили ее и преклонялись перед ней не только как перед неповторимой экранной дивой. Дитрих, будучи необычайно цельной и серьезной личностью, выдержав не один удар судьбы, оставалась доброй, мягкой, романтичной и сентиментальной женщиной, хорошим товарищем для всех без исключения, знакомых и незнакомых людей. Она жертвовала огромные суммы детским домам и больницам, помогала кому только могла. Режиссер Б. Уайлдер, снимавший Марлен в фильме «Свидетель обвинения» (1957 г.), писал, что «в действительности она была сестрой милосердия и домашней хозяйкой… Матерью Терезой, только с красивыми ногами. Стоило осветителю на лесах чихнуть, как она неслась в гримерную за каплями и таблетками». Такую будничную Марлен любили все без исключения и удивлялись, что после серии неудач в кино, где неумелые режиссеры пытались тиражировать образ певички Лолы, она сумела отказаться от ролей, которые давно переросла, и начать жизнь заново на эстраде.

С музыкальным шоу Дитрих объездила весь мир: от Лас-Вегаса до Москвы. Она появлялась в узком луче света на сцене, красивая, элегантная, шикарно одетая, и пела песни военных лет и из своих фильмов. Марлен работала с огромной самоотдачей, хотя впервые как солирующая певица выступила в 52 года. «Ее голос — спокойный альт, который иногда переходит в шепот, то вдруг срывается в звенящий баритон. Она как бы проговаривает песни. Временами трудно понять слова, но это не имеет значения. Видеть Марлен — такая же радость, как и слышать. Она неподражаема. Ее манера исполнения изысканна, странновата и все же лирична. Она прославляет любовь так, как это никому из певцов ее поколения не удавалось». Так писал после посещения концерта Дитрих влиятельный критик Элиот Нортон.