500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора

Многотонную махину в «серой зоне» — на территории между противоборствующими сторонами, которую не контролируют ни наши силы, ни ВСУ, — заметили с беспилотника. Танк был брошен у села Берестяное. А в армии ЛНР такими подарками разбрасываться не привыкли.

Работа бойцов ремонтной роты 7-й бригады 2-го армейского корпуса — сродни задачам настоящих разведчиков спецназа. Сначала они добрались до машины и убедились, что она в рабочем состоянии. Даже боекомплект целый, только аккумуляторы сели. Затем под покровом ночи затащили к танку бронированный тягач, чтобы выдернуть его из воронки. Но под утро, едва начали медленно тянуть трофей мощной лебедкой, в воздухе послышался знакомый свист. Тот звук, когда мышечная память срабатывает быстрее головы, бросая тело в ту самую воронку, к танку.

120-мм мина разрывается метрах в двухстах в поле. Снова этот нарастающий свист…

С парнями из ремроты 7-й бригады мы познакомились накануне, приехав посмотреть, как работает современный «военторг». Так в 2014 году называли процесс «переподчинения» украинской техники, брошенной на полях сражений в Донбассе при выходе из многочисленных котлов — Иловайского, Изваринского, Старобешевского…

С бойцами «Оплота» я тогда колесил по степям, наблюдая, как одинокие БМП, «мотолыги», танки, самоходные артиллерийские установки оживляли и ставили на службу молодым, еще не признанным республикам. Киев тогда трубил о поставках вооружений из России для Донецка и Луганска. Хотя большая часть техники у ополчения была трофейной. Сегодня процесс «переподчинения» поставлен практически на промышленные рельсы.

Только в Лисичанске противник оставил около 40 единиц вполне исправной техники.

— Здесь находится ремонтная рота, — встречает меня на тыловой рембазе замкомандира по вооружению 7-й бригады ЛНР Антон «Дизель». — Тут мы чиним как нашу технику, которая выходит из строя во время боев, так и вражескую. Машины противника привозим в разном состоянии. Есть сгоревшие, есть живые, сел и поехал. Какие-то без колес, какие-то пробиты осколками. Многие используем в качестве доноров для полноценного восстановления других.

На открытой площадке стоит гордость украинского оборонпрома — бронемашины «Козак» и «Варта». Залезаю в первую. Десантный отсек с откидывающимися креслами, американская радиостанция «Харрис», на приборной панели надписи на мове, по-русски и по-английски.

— Говорят, противник в своих машинах оставляет маячки, чтобы потом наносить удары по потерянной технике, — интересуюсь у «Дизеля».

— Здесь изначально есть GPS-навигация со спутниковым блоком, с отдельным питанием. Они постоянно видят местоположение техники, считывают координаты. Естественно, первым делом мы этот блок снимаем.

Сажусь за руль «Козака». После легкового он кажется неоправданно огромным. Впрочем, как только врубаю первую скорость и трогаюсь, становится понятно, что меньшим радиусом руля управлять такой махиной просто невозможно. Бронемашина медленно трогается, переключать скорости приходится практически мгновенно. На четвертой она наконец разгоняется, врубаю пятую, затем шестую, «Козак» несется по полю, руль скачет в руках. Мне приходилось тестить российский «Тигр», он ведет себя куда послушнее. Хотя двигатели у них почти одинаковые.

Эту машину взяли в Лисичанске. О том, что она досталась не просто так, говорят следы от пуль на бронестеклах.

— Как происходит эвакуация техники в боевых условиях? — спрашиваю Антона.

— А мы завтра как раз собираемся «угнать» танк у противника, можете поучаствовать.

В четыре утра встречаемся на границе «серой зоны». Это не очень широкая полоса вдоль линии фронта между нашими наступательными порядками и рубежом обороны противника. В предрассветном сумраке едем без фар, ориентируясь на багажник впереди идущей машины. Полевая дорога петляет по холмам. Когда выезжаем на прямую видимость до врага, ускоряюсь и жалею, что до сих пор не обзавелся прибором ночного видения. Оказывается, и журналисту он может пригодиться, когда едешь практически вслепую. Постепенно становится светлее, и я не без облегчения понимаю, что от любопытных глаз и беспилотной авиации нас скрывает плотный туман, который одеялом лег на пшеничные поля.

Возле накренившегося «носом» вниз танка уже суетятся бойцы, цепляя тросы лебедки. Фоном звучит канонада — снаряды шелестят в воздухе, пролетая над нами. Идет артиллерийская дуэль, а мы — где-то посередине. До украинских позиций — рукой подать.

— Сейчас идет подготовка к эвакуации… — пояснения «Дизеля» прерываются нарастающим свистом.

Мы падаем в воронку за секунду до разрыва в 200 метрах. Судя по всему, противник услышал работу двигателей техники и «накинул» наугад. Мина упала в поле, и чернозем вобрал в себя большинство осколков.

— По нам, — хладнокровно констатирует Антон.