58-я. Неизъятое

Скоро Казимира отправили за Усть-Кулом, сначала начальником снабжения, потом начальником лагеря, я там медсестрой устроилась. В Усть-Неме мы пожили, в Вожаеле (лагерные поселки. — Авт.). Вместо домов там были бараки, вместо стен — занавески. И заключенные там жили, и мы. Потом построили деревянное здание, контору, мы туда переехали. Потом около Айкино жили, в лесу. Там были одни ссыльные немцы. Рассказывали: приехали, первый день ночевали на земле возле костра. На второй день построили из толя домик, железную печку поставили, там и жили. Потом один домик появился, второй, магазин, бараки. Баню построили, магазин. За четыре года — такой большой поселок!

Война начáлась — а у меня вот такой живот. Скоро дочку родила, она померла уже.

Ой, война… Сейчас как вспомнишь — в обморок упадешь. Так страшно было. Кто ружье мог держать — всех на фронт. А ссыльные на фронт не пошли. Черт знает, какие люди. А я медсестрой работала. Мне что: приходят, кто руку порезал, у кого заноза. Одна я там была. Потом лагерь расформировали, мы переехали. Далеко, на пароходе ехали.

* * *

Вот Ленина убили — очень жалели, это я помню. А про перестройку и что сажали несправедливо — это я не могу сказать, не слышала. И про Сталина не знаю, умер — так плакали, ревели. Про Берию — слышала, что он враг. Мой-то понимал, что он враг. Так-то он не говорил, но я по себе чувствовала, по его взгляду, по разговору. Он все радио слушал, ночей не спал. Потому что у него брат и пятеро сестер — все попали сюда.

Сколько безвинных сажали… Не могу понять, как, что, чего.

1940-е

ПЛАТЬЕ ДЛЯ ПРАЗДНИКОВ

«Молодая, я одевалась. На работу, конечно, ходила в простеньком, а из лагеря придешь, переоденешься — и гуляешь. Или в праздник, праздников ведь много есть. Я в магазин мало ходила, больше мужик мой. Он грамотный, бывший заключенный. Все покупал мне: и одёжу, и платья, и туфли. В Усть-Неме материал купил, качество было очень хорошее. Фасон швейка придумала, по журналу мод».

Израиль Аркадьевич Мазус «Зона расширилась до границ СССР»

1929

Родился в поселке Теплик на Украине.

СЕНТЯБРЬ 1948

Студентом первого курса Московского авиационного института вступил в антисталинскую студенческую организацию «Демократический союз». Участвовал в нелегальных собраниях, пытался вербовать в организацию своих друзей.

НОЯБРЬ 1948

Вместе с одним из руководителей «союза» Александром Тарасовым попал в засаду сотрудников МГБ и был арестован. Отправлен на Малую, потом на Большую Лубянку. Всего в Москве и Воронеже были арестованы восемь членов организации.

1949

Апрель 1949-го — переведен в Бутырскую тюрьму. Приговор Особого совещания при МГБ: семь лет исправительно-трудовых работ. Остальные участники «Демократического союза» получили от десяти до семи лет.

Весна 1949-го — этапирован в Вятлаг на станцию Сорда. Работал землекопом на строительстве лесозавода, плотником, диспетчером планового отдела.

ЛЕТО 1951

Окончил лагерные курсы, после которых около трех лет был машинистом на лагерной электростанции.

ОКТЯБРЬ 1951

Освободился по зачетам рабочих дней, вернулся в Москву. Почти сразу был реабилитирован. Работал инженером-строителем, выпустил несколько книг воспоминаний и художественной прозы.

Живет в Москве.

В седьмом классе мы с приятелем Юрой Токаревым заигрались на большой перемене и опрокинули бюст Сталина. Рассыпался буквально на кусочки. Стало тихо. Коридор опустел в нескольких секунд.

Учителя с огромным страхом привели нас в кабинет директора, который сказал: «Чтобы ноги вашей завтра тут не было!» И мы исчезли.

Дома рассказать было невозможно. Страшно было думать об этом, страшно говорить. Как сказать: «Нас выгнали из школы, потому что мы разбили Сталина?» Такое обожествление было. Каждое утро мы уходили из дома, прятали в сарае портфели и болтались по Москве.