5839e126-c205-4f77-90b3-07883d1e760c

на отца с нежностью. — Я думаю, что он заслуживает это услышать. Я думаю, что он

хотел бы узнать, чем все это закончилось.

— Это закончилось давным давно, Габс.

Она вздохнула. Не в первый раз Мэддокс задавался вопросом, как часто она

действительно думала о нем в течение последнего десятилетия. Видимо, для нее это было

неизбежно. Она была здесь, в этом самом месте, откуда она поклялась сбежать. И

компанию ей составили его отец и брат. И, конечно, его племянник. Он не позволил ей

сорваться с крючка. Она сделала с его сердцем то, что все прое*нное время в мире не

сможет его исцелить.

— Прости, Мэд. Ты опять заставляешь меня это говорить?

— Опять было бы круто.

— Прости, — прошептала она, с жалостью. — Ты когда-нибудь задумывался, как

все выглядело, с моей стороны?

Мэддокс смотрел в книгу, не видя слов. Он ждал, когда она продолжит.

— Я имею в виду, Иисусе, Мэддокс, мы были детьми. Мой мир перевернулся, и я

должна была заканчивать среднюю школу в этом странном месте. Я даже никогда по-

настоящему не была с парнем до этого. А потом пришел Мэд Маклеод. Горячий плохой

мальчик в Раздор-Сити. — она улыбнулась, рассеянно играя с кончиками черных волос. –

Ты же был таким, знаешь. Конечно, знаешь. Каждая девушка в округе Марикопа хотела

кусочек тебя.

Мэддокс захлопнул книгу. – Так много девушек кругом, — насмешливо сказал он.

— Чудачки, — она закатила глаза. Потом стала серьезной. – Много достойных. И ты

вроде не был парнем, который говорил о своих чувствах. Иногда я не понимала, что, черт

возьми, происходило в твоей голове. Никто не понимал.

— Херня. Ты не можешь это отпустить

Она кивнула, её мысли были далеко, пока она смотрела в окно на дождь,

наполняющий поверхность бассейна пустыни. — Ты же знаешь, Мэд, ты мог бы оттрахать

меня десятками способов, а потом посмеяться над этим. Я знаю, с другими у тебя было

именно так. — Ты действительно хочешь отругать меня за местных вишневых давалок

после всего?

— Нет, — сказала она, печально посмотрев на него. — Это не приходило мне на ум

до поры до времени, ты никогда не относился ко мне иначе, чем по-хорошему. Конечно, тогда уже было слишком поздно.

Мэддокс все еще не был в настроении облегчить её состояние. Он посмотрел на нее:

— Снизошло озарение, сеньорита де Кампо.

Она проигнорировала его сарказм. — Ты должен знать, что не Дженсен сделал

первый шаг. Я. Он не трогал меня, пока я не попросила.

— Дженсен, — проворчал Мэддокс. — Мой собственный чертов брат. Понимаешь,

я даже не знаю, кто из вас хуже. Он уложил тебя в постель, зная, что я был там, откуда не

смогу ничего сделать. А ты? Ты могла бы выбрать любого другого гребанного парня, Габи.

— Нет, — печально сказала она. — Я не могла. Он был самым близким, через кого я

могла бы получить тебя.

— Ладно, это прекрасно, — он бросил книгу на пол и сделал два шага к ней. Глаза

Габи расширились, и она прижалась к стене, пока он сердито смотрел на неё сверху вниз.

Ее грудь задела его, и он заметил, как она, тяжело дыша, смотрела на его губы. Он схватил

в охапку её черные волосы и дернул, достаточно грубо. Краткий испуг в ее глазах

сменился чем-то еще. Он мог сказать, что ей понравилась вспышка боли так же, как ей

нравилось и то, как его руки грубо шарили между ее ног. Е**ть все это, он мог взять ее

прямо там. Прямо там, в той же комнате, где умирал его отец, он мог спустить эти

влажные джинсы по ее бедрам и приплюснуть ее к этой стене, пока она будет извиваться, и просить о большем. Он знал, как сделать, чтобы это произошло. И тогда он оставит ее

без слов, пусть это и почти убьет его, но удовлетворенный тем, что он получит что-то из

своего прошлого. Что-то вроде мести. И тогда, возможно, она уйдет из его мыслей.

— Мэддокс, — прошептала она, проводя губами по его щеке, и в ее голосе было так

много горя, что он закрыл глаза, оставив все мысли о мести.

Габриэла уже однажды сделала огромнейшую глупость. Мэддокс тоже был не без

вины. Он сделал много глупых вещей. Но она повзрослела. Она растила сына и в течение

десяти лет отсутствия Мэда, она оставалась рядом со Священником, словно дочь. Она не

заслужила какого-то грязного траханья. Мэддокс в любом случае должен вести себя

лучше. Да, для него не было лучшего времени, чем это.

Стук в дверь разрушил момент. Мэддокс оттолкнулся от нее и не оглянулся, пока

шел к двери. Эллен, веселая брюнетка, которую назначил хоспис к Священнику, послала

ему стандартную сочувствующую улыбку, когда он открыл дверь.

Задав ему несколько тихих вопросов, на которые он дал односложные ответы, Эллен

направилась в комнату Священника, чтобы проверить своего пациента. Он слышал, как

она обменялась приветствием с Габи, которая тихо появилась, связывая волосы в новый

хвост.

Мэддокс проигнорировал ее, отвернулся и открыл в гостиной виниловые жалюзи,

уставившись на потоки дождя на улице. Передний двор начал заполняться водой. Там, в

юго-восточной части двора, были остатки глубокой ямы, которую он и Дженсен вырыли

миллион лет назад. Она никогда не заполнялась должным образом, а теперь была полна

грязной дождевой воды.