6:0 в пользу жизни

Глава семьи Макс Плавник никогда не был советским номенклатурным чиновником, не был членом партии, но регулярно отдыхал в престижных черноморских санаториях, а его жена Роза на фотографиях пятидесятых годов выглядит весьма обеспеченной дамой. Когда в 1956 году умер мой дед, то именно Макс Плавник не скупясь дал бабушке денег на памятник, сооружение которого в советское время было способно разорить значительную часть советских граждан.

Макс Плавник умер за три года до отъезда за границу жены и дочери.

Хотя сейчас в России ещё оставался его сын Борис, Люба и Роза увозили с собой все главные семейные ценности Плавников, нервничая и опасаясь излишнего внимания таможенной службы молодого российского государства.

Тетя Роза, несмотря на свой преклонный возраст, дома передвигалась самостоятельно, и только выходя за пределы квартиры пользовалась тростью, которая добавляла ей скорее уверенности, нежели устойчивости. Но в здание аэропорта тетю Розу ввезли на кресле-каталке.

Тетя Роза сидела на своей каталке так, как будто провела в ней долгие годы. Она была спокойна, умиротворенна, демонстрируя всем своим обликом переход в тот возраст, в котором созерцание становится главным занятием, а суета оставляется идущему вослед поколению. Маленькое тельце тёти Розы, под надетым поверху него пальто, было обвешено различными бусами, а невидимое взору таможенников платье тёти Розы было украшено всевозможными брошами. На пальцах у тети Розы были надеты перстни и кольца, но ни колец, ни каких-либо других украшений постороннему глазу не было видно, потому, что поношенное пальто тети Розы и вязаные варежки скрывали всё это великолепие от чужих глаз.

Рыжеволосая Люба, хотя и растерявшая с возрастом часть золота своих волос, но, тем не менее, сохранившая основные признаки принадлежности к выдающемуся сообществу рыжих, в отличие от своей спокойной мамы, нервничала и суетилась, то пересчитывая багаж, то проверяя билеты и документы.

«Мама, как ты себя чувствуешь?» — время от времени обращалась Люба к тете Розе, и та неизменно отвечала ей «хорошо», но, в конце концов, утомившись однообразием задаваемых ей вопросов, на очередной вопрос дочери ответила:

— Как чувствую себя? Как шкатулка с драгоценностями.

Люба остановилась.

До неё ответ мамы доходил с трудом, поскольку вопрос она задавала не для того, чтобы услышать ответ, а исключительно для того, чтобы услышать всего лишь звук ответа. Так авиационные приборы самолета системы «свой — чужой» отвечают на посланный сигнал: ответ получен, значит самолет свой, всё в порядке. Ответ, полученный Любой от мамы, требовал осмысления, к чему в тот момент Люба, занятая многообразной суетой совершенно не была готова.

Тетя Роза смотрела на дочь и незаметно для посторонних усмехалась.

Наконец Люба поняла, что именно мама имела в виду и испуганно оглянулась, хотя вокруг никого не было. Подчиняясь, скорее, привычке, нежели необходимости, Люба громко зашептала:

— Ты что, хочешь, чтобы нас через границу не пустили? Сиди, молчи!

— А что я сказала? — пожала плечами тетя Роза, вновь чуть заметно усмехнувшись.

К отъезжающим подошел работник, обслуживающий авиакомпанию, чей самолет вылетал рейсом в США. Авиакомпания была американская, работник местный и изо всех сил старался соответствовать оказанному ему авиакомпанией доверию. Он прикатил другое кресло на колесиках, на котором тетю Розу должны были довезти до самолетного кресла и вывезти из самолета в пункте назначения.

Работника авиакомпании не интересовали драгоценности семьи Плавников, он был готов на своих руках пересадить тетю Розу из одного кресла в другое, но тетя Роза пересела самостоятельно, после чего работник авиакомпании повез её прямо в самолет, объезжая креслом с тётей Розой все таможенные посты и всяческие системы контроля, остановившись, ненадолго, только на посту пограничного контроля для предъявления документов.

Последний раз Борис Плавник свою маму видел сидящей в кресле перед барьером, отделявшем хмурого прапорщика пограничника от лиц, выезжающих за пределы Российской Федерации.

Когда через шесть лет он с Зоей переехал на постоянное жительство в США, тети Розы уже не было в живых.

Санкт-Петербург, 2009 год

Часть третья Принцип талиона (бизнес-проза)

Принцип талиона

Принцип талиона^[25]

Дмитрий Сергеевич Расин, мужчина средних лет, подошел к небольшому столику и, выключив закипевший чайник, спросил молодую женщину, что-то быстро печатавшей на компьютере и поглядывающей, при этом, в стопку бумаг, лежавшую перед ней:

— Тоня, хотите чаю?

Тоня Петрова, подняв голову от бумаг, немедленно отозвалась:

— Да, пожалуй, я хочу чаю.

— Давайте чашку. Этого пакетика нам на две чашки хватит.

— Скажите, Тоня, я припоминаю, что у вас есть кто-то знакомый в службе судебных приставов Приморского района? — начал разговор Расин, когда они расположились на краю стола, отодвинув чайник на его середину.

— Да, есть, Нина Говорова, ответила Тоня, размешивая в чашке сахар.