6 мая 2009 года

23-24 мая эскадры вели между собой долгое и, в общем, безрезультатное сражение. К вечеру 24 мая к русским подошло подкрепление из Ревеля (ныне Таллин) под командованием адмирала Чичагова, после чего русские стали располагать 27 линейными кораблями и 23 фрегатами. Шведы были загнаны в Выборгский залив, куда, собственно, изначально и стремились. Только теперь он стал для них ловушкой, поскольку выход из залива был блокирован превосходящими силами русских.

Однако Чичагов, который теперь принял командование всеми русскими силами, пассивно наблюдал за шведами, не предпринимая абсолютно никаких действий. Эскадра стояла на якоре аж до 21 июня, несмотря на откровенное недовольство личного состава столь странным поведением начальства. В конце концов, шведы, которым было уже нечего терять, пошли на прорыв.

Русские, простоявшие почти месяц на якорях в полном безделье, были просто не готовы к этому. В итоге шведы, ведя сокрушительный огонь, прорвались сквозь наиболее слабые отряды русских кораблей. Огонь шведов был так силен, что шесть русских кораблей спустили флаги. То есть сдались. К счастью, шведы просто не имели возможности их захватить и увести с собой, поэтому вся шестерка, хоть и тяжело поврежденная, осталась в составе нашего флота.

Лишь через три часа после начала шведского прорыва Чичагов отдал приказ своим главным силам сниматься с якоря. Было, однако, поздно, практически все шведские корабли уже прорвались.

Выборгское сражение не превратилось для нас в полный позор только потому, что несколько шведских кораблей в дыму сражения столкнулись между собой или сели на мель. Кроме того, несколько гребных судов не смогло уйти из-за своей малой скорости. В итоге три линейных корабля, один фрегат и тридцать семь мелких кораблей шведов были потоплены, четыре линейных корабля, два фрегата (в том числе один бывший русский, который шведы захватили в начале войны) и семнадцать мелких кораблей захвачены. В плен попало 4,6 тысяч шведов, от 3,5 до 4 тысяч погибло. То есть шведы потеряли примерно треть флота. В тактическом плане русские победили. Но в стратегическом — крупно проиграли, поскольку были обязаны уничтожить и захватить весь шведский флот. Таков был результат пассивности Чичагова.

Во время Отечественной войны 1812 года Кутузов, вряд ли что-то слышавший о китайских стратагемах, реализовал четвертую из них идеально. В Тарутинском лагере после сдачи Москвы он именно в покое ожидал утомленного врага. Он не выиграл ни одного сражения (кроме сражения у Красного на самом исходе кампании, когда все было и так абсолютно ясно), только великая армия Наполеона в результате перестала существовать.

Добить остатки великой армии предстояло на Березине. Важнейшую роль в этом деле должен был сыграть тот самый адмирал Чичагов, «потерпевший победу» в вышеописанном Выборгском сражении. Теперь он командовал сухопутной группировкой русских войск, прикрывавшей южное направление. После нескольких стычек в самом начале войны боев здесь практически не было, французы на Украину не продвинулись, да и не пытались после поражения у Кобрина. Осенью, когда Наполеон двинулся на запад, войска Чичагова (30 тысяч человек) вместе с наступавшей с севера группировкой Витгенштейна (50 тысяч) должны были преградить путь остаткам войск Наполеона (75 тысяч).

Увы, французам с помощью ряда обманных маневров удалось увести войска Чичагова от того места, где они начали наводить переправу через Березину. А Витгенштейн вообще не испытывал особого энтузиазма. Он проявлял пассивность, отнюдь не суворовскую и не кутузовскую. Поэтому Наполеону удалось наладить переправу и отбить вялые и неумелые атаки Чичагова и Витгенштейна. Лишь подход главных сил под командованием Кутузова изменил ситуацию и превратил таки французское отступление в катастрофу. Из России ушли лишь 25 тысяч человек, треть тех сил, что подошли к Березине. В Выборгском сражении Чичагов упустил две трети.

Впрочем, от тех сил, что вторглись в Россию в июне 1812 года, прорвавшиеся в Польшу 25 тысяч составляли чуть больше 6 %.

Драмы

 

Пронин