Композиция полотна сложилась быстро. Ради выразительности Суриков решил немного отступить от исторической достоверности. В действительности в санях сидели обе сестры. Их приковали за шею к стульям, положили на дровни и, опасаясь народных волнений, вывезли из Кремля под царскими переходами. Но Суриков изобразил не Кремль, а московскую улицу, заполненную пестрой толпой. Урусова у него идет рядом с санями, а в самом центре картины — Феодосья с вздернутой вверх в двуперстном знамении рукой.
А теперь давайте вспомним «отправную точку» замысла — ворону на снегу. Художник мыслит образами. Черное на белом — сильное противопоставление, знак непокорности. Заметьте: фигура боярыни — черное пятно на фоне белого снега и цветной толпы. Рука — как сломанное («отставленное») крыло, глаза вытаращены. Жалкая и величественная. Одна против всех.
Работа над картиной застопорилась, когда дело дошло до лица главной героини. Этюды, написанные с разных натурщиц, казались автору недостаточно яркими. «Как ни вставлю в картину, — толпа бьет», — говорил Василий Иванович. Каким же выразительным должно было оказаться лицо боярыни Морозовой, чтобы разношерстная, пестрая толпа отступила, стала лишь фоном! Поиски подходящего типажа привели его в село Преображенское (сегодня это один из районов Москвы).
Именно здесь жили в XIX веке раскольники. Суровые старообрядцы отнеслись к проблеме художника с сочувствием. «Там, в Преображенском, все меня знали, — вспоминал Суриков. — Даже старушки мне себя рисовать позволяли и девушки-начетчицы. Нравилось им, что я казак и не курю. И вот приехала к ним начетчица с Урала — Анастасия Михайловна. Я с нее написал этюд в садике, в два часа. И как вставил ее в картину — она всех победила».
Этюд этот, помеченный 1886 годом, сам по себе — первоклассное художественное произведение. Автор причислил работу к «заветным», то есть не подлежащим продаже. А покупатели заглядывались именно на нее. «Боярыня Морозова» уже давно заняла место в коллекции Третьякова, когда в скромную квартиру Сурикова в Леонтьевском переулке приехал один из Великих князей. Высокородный меценат хотел купить несколько работ, в том числе и заветный этюд.
«Денег у вас, князь, не хватит», — загадочным тоном заметил Суриков, продолжая вынимать из папок работы. Когда дело дошло до цены за этюд, он назвал непомерную цифру — десять тысяч рублей. Этюд так и остался у хозяина.
А «Боярыня Морозова» предстала перед широкой публикой на 15-й передвижной выставке 25 февраля 1887 года. Отклики на картину с самого начала были противоречивы. Одни упрекали автора в грубом реализме, другие — в отсутствии исторической достоверности. В прессе тут же начался характерный для того времени литературно-идейный разбор картины. Короленко, например, счел главным в суриковской работе «противоречие между возвышенным, могучим порывом чувства и мелкой, ничтожной, темной идеей».
Сурикова, как и всех больших художников, занимали яркие характеры и трагичные судьбы, а не борьба идей. Боярыня Морозова, стрельцы накануне казни, Меншиков, сосланный в Березов, — во всех этих сюжетах проступает сама история.
«Раз ворону на снегу увидел. Сидит ворона на снегу и крыло одно отставила. Так вот, этого пятна я много лет забыть не мог. Закроешь глаза — ворона сидит… Потом «Боярыню Морозову» написал…»
* * *
Фото
* * *
Редактор-основатель:
Директор:
Зам. директора:
Главный редактор:
Зам. главного редактора:
Обозреватели:
Редакторы:
Младший редактор:
Художник:
Художественный редактор:
Рисунки:
Верстка
* * *
На обложке: актриса
Подписано к печати 3.02.03. Свидетельство ПИ № 77-3853 от 30.06.00. Формат 60x90/16 Цена свободная. Тираж 35 600 экз. Заказ № 5381.
ОАО «Тверской полиграфический комбинат». 170024, г. Тверь, проспект Ленина, 5