6001fbbe-81d2-472b-a1a3-fa8f482a95dd

чувствует, услышав это слово по отношению к кому-то другому.

Крис кажется даже не замечает разношерстную команду, сидящую в его гостиной. Он

сразу же несется ко мне, и сгребает в свои медвежьи объятия, словно мне снова пять лет.

Я буквально чувствую, как напряжение покидает его тело, позволяя порыву облегчения

нахлынуть на него.

Когда он отстраняется в его глазах слезы, но не от страха или замешательства от моей

внешности. А слезы простой, чистой радости.

- Я всегда знал, что ты особенная, детка, - пробормотал он дрожащим от не пролитых слез

голосом. Он обхватывает мое лицо руками и большими пальцами смахивает слезы с щек. -

Я всегда знал, что ты сделаешь правильный выбор. Я так горжусь тобой и для меня

большая честь называть тебя дочерью. И чтобы не случилось, ты всегда ею останешься.

Когда он делает шаг назад от меня, я рефлекторно смотрю на Александра, чей пустой

взгляд уставился в пол. Я плохо себя чувствую, но не могу отрицать единственного отца,

которого когда-либо знала.

Не могу избегать человека, который любил и воспитывал меня только потому, что

Александр вдруг появился. Я знаю, что он был бы здесь, если бы мог, но его не было.

А Крис и Донна были предоставлены мне, чтобы заполнить ту пустоту, когда я осиротела

в младенчестве.

Они взяли на себя непосильную задачу воспитания ребенка, который был сломленным и

чужим для них во всех отношениях, но они удачно справились с этим.

Они любили маленького монстра, словно он был их собственной кровью и плотью.

Прежде чем Крис направляется к своему любимому креслу, он признает Дориана рядом со

мной, сухо кивая ему.

- Дориан. Спасибо. Спасибо тебе за защиту моей дочери.

Я знаю, с каким трудом он произносит данные слова - позволяя себе чувствовать лишь

презрение к Дориану и больше ничего.

Но он пытается снова увидеть в нем что-то хорошее. То хорошее, что видел в нем более

двух десятилетий назад, когда безжалостный убийца выбрал любовь и дружбу вместо

долга и традиций.

Крис делает шаг вперед и протягивает руку, в качестве знака примирения. Дориан

смотрит на нее лишь секунду, затем встает и пожимает руку Криса.

- Это было и остается великой честью для меня. И я намерен дальше любить и защищать

ее, так долго, как она захочет.

Крис еще раз кивает, принимая объявление Дориана за истину. Прежде чем он подходит к

своему любимому, поношенному креслу, окидывает взглядом диван, широко распахивая

глаза от шока.

Кровь мгновенно сходит с его лица, заставляя передернуться и побледнеть от недоумения.

- Алекс? Алекс, это ты? - заикается он, несколько раз сглотнув. Его взгляд переходит на

меня, Дориана, а затем в сторону кухни, где Донна готовит закуски.

Александр медленно поднимает голову, сознательно оттягивая неизбежное.

Он знал, на что идет, придя сюда. Он должен был ожидать, что Крис заполнит ту пустоту,

которую Алекс оставил после своей мнимой казни.

Так что не имеет смысла, что его немигающие, бледно-голубые глаза вспыхнули буйной

яростью, когда он смотрит на моего приемного отца, с непроницаемой, почти

насмешливой улыбкой на губах.

- Алекс? О, Боже мой, это действительно ты? Как ты?.. Где же ты был?

Александр не отвечает. Он просто продолжает смотреть, эти потрясающие глаза

становятся все бледнее и бледнее, а десятилетия боли и сожаления выплескиваются

наружу.

Я чувствую, как Дориан напрягся рядом, его собственные инстинкты подсказывают, что

назревает проблема. Он быстрым движением отталкивает мое тело назад, чтобы прикрыть

меня своим собственным.

На долю секунды он встречается взглядом с Нико, в результате чего его брат скользит на

край дивана, он на страже и готов схватить Александра, если это будет необходимо. Или,

по крайней мере, попытается.

Все это происходит на одном дыхании человека. Одни стук человеческого сердца.

Позволяя Крису не замечать, что в данный момент его жизнь на волоске.

А я? Просто сижу там, размышляя, как черт подери, я сюда попала. И как, вашу мать, я

планирую остановить это. Я имею в виду, что я могла бы остановить это. Гнев Александра

является необоснованным.

Он не имеет право чувствовать что-либо к моими приемным родителям кроме

благодарности.

Они приютили и любили меня, когда рядом никого не осталось, чтобы исполнять эту

роль. И да, я натворила своих ошибок, но думаю, что они проделали чертовски хорошую

работу.

- Вот, пожалуйста! - заливается Донна, держа поднос с лимонадом и печеньем. Я смотрю,

как ощутимое напряжение медленно отступает, словно уползающая змея, отступающая,

но все еще очень опасная.

В блаженном неведении об опасности, которая таится в этой скромной гостиной, Донна

ставит поднос и начинает расставлять стаканы с лимонадом, начиная с Нико.

Он любезно принимает поднос, не отводя глаз от Александра, который сидит справа от

Морган. Он может толкнуть ее в сторону и задержать Колдуна, прежде чем она поймет,

что произошло.

Когда Донна предлагает Александру стакан, он вежливо благодарит ее и переводит свой