6001fbbe-81d2-472b-a1a3-fa8f482a95dd

сердца, склоняет меня ко сну, и я проваливаюсь в темное пространство сна...

Я в окружении мерцающих свечей, которые являются единственным источником света в

темной комнате. Я лежу на огромной из золотого и черного цвета кровати с балдахином,

очень похожей на одну в Броадмуре.

Тем не менее, я не в комнате, здесь нет стен. Просто бесконечная тьма.

Я чувствую, как его сущность ползет по моей голой коже, оставляя за собой след из

мурашек, бегущих по коже. Я задыхаюсь от первоначального ожога, затем стону, когда он

становится холодным и успокаивающим, словно он дует на разгоряченную мою плоть

леденящим воздухом.

- Пожалуйста, - хнычу я. - Прикоснись ко мне.

Он ничего не говорит. Просто продолжает, позволяя незримым рукам касаться меня.

Он остается в тени, не позволяя мне увидеть его, но я могу почти представить, ту

зловещую улыбку, и энергию в этих глазах цвета морской волны.

Он, наверное, покусывает полную нижнюю губу, когда концентрируется на следующей

эрогенной зоне, которую собирается задеть. Он не слишком много дает мне, просто

достаточно, чтобы свести меня с ума.

Я извиваюсь на кровати, зажимаю в кулаках одеяло, но я связана невидимыми оковами. Я

хочу большего - намного большего. Так много, что это причиняет боль. Я ищу его в

темноте, но он по-прежнему не делает ни шага ко мне навстречу.

- Пожалуйста, - прошу я. - Больно. Все болит.

В ответ на мою мучительную просьбу, ощущения усиливаются, направленные на

поверхность кожи, охваченную пламенем. Я плачу, когда каждый нерв в моем теле

превращается в отдельную сущность, взрываясь со своими мыслями, чувствами и

желаниями.

Они вопят в бесконечном экстазе, извиваются от удовольствия и боли.

Мое тело корчится и выгибается дугой на кровати, полностью отказываясь

контролировать мои конечности. Я не могу это остановить, даже если и попытаюсь.

Я могу причинить ему боль, его голос нашептывает у меня в голове.

"Ты этого хотела, да?"

- Да! - кричу я, нажав на красную кнопку самоуничтожения. Я хочу это - я нуждаюсь в

этом. Тьму во мне нужно кормить.

Миллион ледяных колючек покрывают поверхность моей кожи, вонзаясь в меня, заражая

эротическим блаженством. Я так мощно распадаюсь на части, что кровать начинает

трясти и пламя свечей начинают плясать в танце, жаждущем наслаждения.

Сосредоточившись, покалывания собираются в одном месте и тянутся к моей груди. Оно

нападает на мои соски с такой яростью, что очередная волна оргазма захлестывает меня,

тянет глубже в темноту. Звезды за глазами, и я знаю, что в любой момент могу потерять

сознание.

Покалывания ослабевает, становясь на моей набухшей груди успокаивающим бальзамом.

Откинув голову в сторону, я стону в изнеможении, от ощущения мягкого, воображаемого

языка, который, облизывая, прокладывает путь к моему пупку.

Затем он там останавливается, погружаясь в маленькую впадину, после чего отчерчивает

линию от одной тазовой кости к другой. Он мягкий, нежный, и в тоже время слишком не

искушает мои плотские желания, это именно то, что мне нужно.

Упиваясь капельками пота, его невидимый язык оставляет влажный прохладный след на

моей коже. Когда он касается моих бедер, я вздрагиваю в предвкушении. Он медленно

разводит мои колени, вместе с ним движется ощущение, омывающее нежную,

чувствительную кожу между ног.

Я чувствую его там, его дыхание обдувает мое лоно, охлаждая удушающий жар. Он не

двигается в течение нескольких минут, словно просто смотрит на это - на меня. Любуясь

на влажный беспорядок, который он устроил, и созерцая, в который раз, как уничтожает

меня.

Мгновенно его кончик языка нежно лижет мой вход, я стону. Я такая чувствительная, а

его прикосновения такие возбуждающие. Он погружается в меня глубже, пробуя на вкус

мою мягкость медленными, ленивыми толчками.

Я чувствую вибрацию от его стонов, когда он проводит языком сверху до низу моего

естества, до того самого скрытого местечка. Это так хорошо ощущается - слишком

хорошо.

Я знаю, что в любою секунду могу внезапно умереть. Я и хочу. О Боже, как я хочу

умереть тысячами смертей с его головой между моих бедер.

Я чувствую, как его язык становится толще, влажнее. Черт возьми, я клянусь, что он

полностью накрывает мой набухший холмик. Он сосет меня, быстро лижет и так глубоко,

что я даже не успеваю осмыслить изменения в его оральном нападении. Я не могу

отдышаться, я задыхаюсь от своих криков.

Сатин разрывается у меня в ладонях, когда я зажимаю одеяло. Он погружается внутрь

меня, и рев вырывается из его горла, когда он смакует мой вкус.

Он пьет меня, высасывая мой оргазм языком, зубами и губами, которые настолько мягкие

и полные в своем совершенстве, что они должны быть запатентованы. И все, что я могу

сделать, это кричать, пока он ест меня живьем. Кричать, пока горло не заболит и голос не

охрипнет, пока я разрушаюсь снова и снова в сладкой агонии.