6001fbbe-81d2-472b-a1a3-fa8f482a95dd

Задняя стена выполнена полностью из стекла, позволяя яркому свету проникать в уже

ярко освещённое пространство.

- Это место невероятное. Не ожидала, что у твоего брата имеется такой дом, как этот, -

отвечаю я, садясь на стул у мраморной стойки.

Дориан у плиты, готовит на скорую руку что-то с потрясающим ароматом, на что в ответ

мой желудок заурчал.

- Место похожее на что? - спрашивает он, добавляя порубленную зелень в миску с

хрустящим картофелем. Откуда, чёрт возьми, взялась эта еда?

- Такое... красивое и элегантное. Я полностью ожидала чего-то более похожего на общагу

или современную, стильную холостяцкую берлогу, заполненную от стены до стены

гаджетами и играми. Черт возьми, я должна была увидеть шест для стриптиза.

Дориан ухмыляется и продолжает готовить, выжимая свежий лимон над картофелем,

прежде чем взбить яйца в миске.

- Ты так подумала? Нас обоих растили с уважением относиться к искусству. И я думаю,

архитектура Древней Греции, которую ты видела, напоминают ему о доме. Николай

гораздо более традиционный, чем можно было бы ожидать. Понятно, что ты ожидаешь

чего-то более нестандартного... девиантного.

Мое лицо вспыхнуло, и я опускаю взгляд, изучая дорожную карту линий,

выгравированных на мраморной стойке.

- Дориан, насчет утра....

Я поднимаю взгляд, когда он поднимает руку и качает головой.

- Никаких объяснений. Ты не можешь контролировать свои сны, я знаю, что ты и Нико

друзья. Это нормально думать о людях, которые тебе небезразличны на подсознательном

уровне.

Я смотрю на него, ошеломленная. Я ожидала совершенно другой, более разъяренной

реакции.

- Правда?

- Правда, - кивает он. - Мы договорились больше не делать друг другу больно, и я хочу

попытаться преодолеть эти нетрадиционные чувства... сомнения и ревность. - Он

кривится, как будто даже признание этого оставляет кислый вкус во рту. - Теперь, если ты

не возражаешь, я бы хотел накормить свою девушку.

Я смотрю, как мой прекрасный принц изящно движется по кухне.

- Твою девушку? - хихикаю я. Что-то такое обыденное и мирское, кажется смешным,

исходя от Дориана.

- Я пытаюсь идти в ногу со временем. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя, будто

встречаешься с древним артефактом, - подкалывает он, повернувшись, подмигивая мне.

Когда он заканчивает приготовления, то подает мне переполненную тарелку с воздушным

омлетом, беконом, хрустящим картофелем и ржаным хлебом с маслом.

- А как же остальные? - спрашиваю я, удивляясь, как, черт возьми, он ожидает, что мы

вдвоем съедим все это.

- Морган спит, Алекс в библиотеке, а Нико пошел в город. Сейчас только мы.

Только мы. Господи, как же хорошо звучит.

Дориан подтверждает свои слова и кормит меня почти каждым кусочком. А когда мы

заканчиваем с нашим поздним завтраком, он приносит миску свежих фруктов и сливки.

- Я собираюсь стать такой же большой, как дом, из-за тебя, ты ведь это знаешь? - говорю

я, прежде чем он проводит клубникой, покрытой сливками между моих губ.

- Даже если бы это было возможно, мне плевать. Мне нравится кормить тебя. Мне

нравится заботиться о тебе. Это одна из вещей, о которой я скучал больше всего, когда мы

были врозь. - Он кладет оставшуюся клубнику себе в рот, сок стекает с его губ.

Я ловлю нектар пальцем и медленно облизываю, пока он пристально наблюдает с

полуприкрытыми глазами.

- Даже если бы это было возможно? - спрашиваю я, беря ломтик дыни и предлагая ему.

Дориан всасывает его из моих пальцев, позволяя языку скользить по моим длинным

пальцам.

- Твое тело будет оставаться таким же. Ты будешь свободна от изменений, болезней,

старости. Использование магии исчерпает твой человеческий облик, однако ты можешь

пополнять его с помощью стихий. Или... - он поворачивает голову, но не раньше, чем я

вижу сожаление в его глазах.

- Или? - спрашиваю я, призывая его продолжать.

Подавив вспышку гнева, Дориан смотрит на меня.

- Дыхание другого будет удовлетворять мелкие потребности. Но убийство... это как пища

для нас. Когда мы забираем душу, забираем их магию. Это как главное блюдо на День

Благодарения сравнивать с закуской. И как только ты это сделаешь—как только ты

заберешь жизнь, приняв ее внутри себя—будет трудно отделаться от желания ощутить это

снова. Ощущение полнейшего блаженства наполняет тебя, поддерживает тебя.

- Именно поэтому мы должны надеяться, что ей никогда не придется столкнуться с этим, -

говорит опасно глубокий голос у входа на кухню.

Александр шагает в комнату, безжалостные, холодные глаза устремлены на Дориана, в

немом предупреждении.

- Тревожить Габриэллу рассказами о пагубной зависимости вряд ли подходит для такой

молодой души. Мы должны учить ее контролировать свои силы, не давать ей еще один

повод для беспокойства.

Я развожу руками перед собой.

- Ну... учите меня. Мне так многому нужно научиться, я не хочу больше никого убивать,