619250

пускали на порог; в том кафе Артур Миллер писал пьесу «Тяжелое

испытание», за которую потом был потянут в суд по обвинению «в

нелояльности Америке»; а из того дома «скорая» увезла умирающего от

разрыва сердца Иосифа Бродского...

Хорош этот район ранней весной, но прекрасен он в мае, когда

распускаются орхидеи и акации, когда прохлада и тень от деревьев, от

старых особняков, от темных в витражах костелов. Все дороги ведут к реке.

Есть такие места, знаете, где сразу, еще толком не понимая, что к

чему, чувствуешь там себя дома, будь то Васильевский остров в Петербурге

или Бруклин Хайтс в Нью-Йорке. Потому-то и решил Осип снимать здесь

свой первый фильм, в месте, так напоминавшем ему родной Питер...

…………….............................................................................................................

– Да, сэр, семнадцатый номер, – портье, в черном ношеном костюме, с

бабочкой на шее, протянул Осипу ключи.

102

– Спасибо, – ответил Осип, надевая колечко с ключами на

указательный палец. – Я тут, знаете ли, жду одного гостя, знакомую. Она

должна подъехать к четырем часам.

– Ноу проблем, сэр. Я вам сообщу об ее приходе, – сказал портье. –

Желаете что-либо заказать в номер?

– Нет, спасибо. Где здесь лифт?

...Осип полулежал на кровати в плаще, ноги в чуть промокших туфлях

касались пола.

На трюмо лежала брошюрка со списком оказываемых в этой

гостинице услуг. Шторы и окна были прикрыты, поэтому шум с улицы сюда

едва проникал.

«Четверть пятого. Однако. А еще обещают сервис по высшему

разряду, мол, доставка с точностью до минуты». Он достал мобильник,

водил пальцем по экрану, спускаясь по списку, пока не нашел нужный

номер под странным названием «Эск Серв». Решил было туда позвонить,

как вдруг тишину пронзил трескучий звонок гостиничного телефона.

– Сэр, к вам гость. Мисс Мэри. Пусть войдет? О`кей, – сказал портье,

и уже глуше, обращаясь к визитерше: – Входите, мисс. Номер семнадцать,

на втором этаже.

...Она отступила на шаг, попятилась к двери.

– Стой! Не бойся! – Осип схватил Стеллу за руку. – Мне ничего от

тебя не надо. Я тебя не трону, – он силой затянул ее в номер и закрыл дверь.

Провернул ключ в замке и спрятал ключ в кармане.

– Что?! Ты охотишься за мной?! – но, увидев, что бояться его сейчас

нечего, она вдруг расхохоталась.

На ее губах лежал свежий толстый слой лиловой помады, на ресницах

было столько туши, что они чуть ли не слипались. К распущенным волосам

сбоку была приколота красная бабочка. От Стеллы исходил весьма

103

ощутимый запах алкоголя, который не могли перебить даже ее терпкие

духи.

– А я все думала, что это за клиент-идиот, согласный платить такие

бешеные бабки за секс и в таком дешевой, вонючей гостинице? Теперь все

ясно. Ну что, приступим, дорогой?

Она легко расстегнула молнию своей рыжей кожаной курточки,

отороченной беличьим мехом:

– Ты расценки и условия сервиса знаешь?

– Да. Кстати говоря, ты опоздала на пятнадцать минут.

– Сорри, задержалась, по очень важному делу. Была на съемках, ха-ха-

ха! – расхохотавшись и глядя ему прямо в глаза своими злыми,

ненавидящими глазами, спустила с плеча шлейку платья: – В любые места.

Только с презервативом. Время пошло. Если нужно, есть «Виагра» и кокаин,

– спустила шлейку с другого плеча и привычным движением начала

стягивать платье вниз по бедрам.

Осип отошел назад, сел на кровать:

– Я не знаю, не знаю... – бормотал он растерянно, словно находился

где-то далеко, не в номере этого дешевого отеля.

Вдруг решительно поднялся, подошел и со всей силы стиснул ее в

своих объятиях:

– Я... Я хочу сказать тебе... Я хочу проститься с тобой. Наверное, мы

больше никогда не увидимся, я не буду тебя преследовать. Я хочу сказать...

если я в чем-то виноват... – безуспешно он пытался подобрать нужные

слова, все так же крепко стискивая Стеллу.

Она пыталась вырваться, давила его кулаками в грудь, била коленями,

даже укусила за плечо через плащ.

– Не надо... Не надо... – повторял он.

Она, наконец, сдалась. Замерла. Через несколько минут сделала вдруг

легкое движение, будто прижалась к нему:

104

– Я больна СПИДом.

Он молчал.

– Я блядь и наркоманка.

Он по-прежнему молчал.

– Из-за меня овердознулся Джефф.

Осип начал гладить ее по голове, как ребенка:

– Моя бедная девочка. Моя хорошая...

Она не шевелилась. Едва дышала, чтобы не спугнуть этот миг

нежданного, случайного счастья...

2012 г.