619250

снимать...

Но больше всего огорчало Тоню безразличие мужа к сыну. Да, он

проводил с Арсюшей время, но только, по ее мнению, для галочки,

выполнял свой отцовский долг и при этом всегда смотрел на часы. Даже

забывал Арсюшину дату рождения, и Тоня пускалась на всякие постыдные

24

уловки, скажем, расставляла повсюду в квартире фотографии Арсюши или

кодами в компьютерах, где могла, вводила имя и дату рождения сына.

Сын часто спрашивал: «Ма, а где папа? А когда он придет?», и ей

приходилось, улыбаясь, врать, что «папа на работе, что он тебя очень любит,

и на уик-энд мы все вместе пойдем в парк и в магазин игрушек».

Наступал уик-энд, и папа, случалось, шел вместе с ними и в парк, и за

игрушками. Стоило Арсению попросить любого монстра, Осип тут же

доставал кредитную карточку и, набив полную корзину этими

пластиковыми уродами, скоренько шел к кассе расплачиваться, в чем,

кстати, Тоня видела очередное подтверждение – отец не любит сына. Да что

говорить! Он почти не снимал Арсения на видеокамеру, а фотоснимки сына

интересовали его исключительно с художественной точки зрения. Разве это

настоящий отец? Это бесчувственный истукан, пребывающий в своих

грезах. Он – холодный, любит одиночество. Без души.

ххх

...Арсюша всегда ждал прихода отца, чтобы тот рассказал ему

историю. Ведь никто, кроме папы, таких историй сочинять не умеет.

Вернее, папа их не сочиняет, а знает. Они все – и пираты, и

путешественники, – папины друзья.

Папа обещает, когда Арсений вырастет, взять его с собой к пиратам на

корабль или в пустыню Израиля, где караваны верблюдов и полно пещер.

Поэтому Арсений спешит вырасти. Для этого он делает все возможное:

прилежно учится в школе, прыгает с дивана, писает прямо в унитаз,

поднимая перед этим крышку, и складывает иногда всех своих монстров в

коробку.

Арсений уже не такой маленький, он понимает, что еще не время,

нужно подождать, пока он окончит школу, может, еще годик или два,

25

научится хорошо читать и считать, и сам будет убирать в ванной после

своего купания, вот тогда-то он отправится с папой в свое первое

путешествие. А пока пусть папа рассказывает ему истории. Арсений тогда

чувствует себя приобщенным к настоящей тайне, какой нет ни у кого из его

приятелей.

Но... папы часто дома нет. «Папа занят», – говорит мама, и в такие

минуты ее почему-то очень жалко. Иногда, когда Арсюша уже почти спит,

он смутно, сквозь цветные круги, чувствует, как в комнату входит папа,

накрывает его одеялом, гладит по голове. Арсюша тает, ему хочется

проснуться и папу обнять, но веки такие тяжелые, что их не поднять. Еще

он боится, что если он и откроет глаза, а папы вдруг нет... Он нащупывает

волосатую папину руку и, крепко обхватив, прижимает к себе.

...И тут издалека, лазоревого и тихого, показывается корабль. Ветер

треплет черный флаг, пушки нацелены на акул и осьминогов. Корабль

подходит к берегу, где стоят Арсюша и папа. Вылетает на песок трап.

Арсюша ступает на шаткие сходни, тянет за собой папу. И вот они – на

палубе, среди пиратов. Все – одноглазые, с повязками, в красных косынках,

с ножами и пистолетами. Среди них – и спайдермен, и Спондж Боб. Пираты

хоть и с пистолетами, и одноглазые, но любят играть на компьютере и

смотреть телевизор. Арсюша приветствует их звонким «Хэй!». Ему

навстречу из каюты выходит самый лучший папин друг – пират-

Розенблатт...

Ну разве можно не любить такого папу?!

ххх

К последней работе мужа – оператором в охране гостиницы – Тоня

отнеслась уже почти без реакции, разве что уточнила, не опасно ли это для

жизни, все-таки охрана гостиницы, мало ли что. Услышала в ответ, что

26

более безопасного места быть не может: сидишь за стальной дверью в зале,

управляешь скрытыми видеокамерами, установленными в разных точках

гостиницы, смотришь на экраны, и чуть что – докладываешь оперативному

дежурному. Такое описание Тоню успокоило.

Правда, еще недавно у нее теплилась слабая искорка надежды, что

Осип станет библиотекарем и, наконец, окажется в более приемлемом и

достойном себя окружении. Все-таки он – интеллигент, хоть и со

странностями, как говорила его мама на идиш, – «с мишигасами». Но вот

опять – очередной мост и прыжок.

Осип уверял, что такая работа охранника даст ему возможность еще

немного «повариться в манхэттенском бульоне, схватить ритм столицы

мира». К тому же, у него будет прорва свободного времени, особенно по

ночам, и он спокойно сможет читать книги...

И все-таки Тоня ошиблась! Прожив с ним столько лет вместе и

поставив на нем клеймо горемыки, видела в его жизни только бесполезные

мытарства, не заметив, как все эти годы в нем вызревал художник,