621516

Они растеряно посмотрели друг на друга.

– Я же сказал, я продавцом-консультантом работаю, – сказал Костя. – Сбагриваю фирмам корпоративные наборы, по свадьбам работаю.

– И? – не выдержал Олег Семёнович. – Как это связано с сопровождением меня в гостиницу?

– Вчера Михаил Степанович приперся ко мне посреди рабочего дня и заявил, что либо я уезжаю с вами в гостиницу, либо могу собирать вещи и не появляться у него больше. Я, главное, еще подумал, откуда он догадался про меня, у меня же девушка есть.

Олег Семёнович ещё раз окинул взглядом студентика Костю. В комплекте с потрепанной и явно рабочей обувью на нем была неплохая кожаная куртка и весьма приличные джинсы. По московским меркам пшик, но в Энске, наверняка, Костя считался бы модником. Стало быть, совмещающий вечернюю учебу и дневной карьерный рост гей, который подумал даже о «девушке» на случай разоблачения. Дальновидный директор ЗАО «Шибулин и Партнеры» удивлял Олега Семёновича второй раз за одну командировку.

Вдвоем они вернулись в офис на городском пустыре. Костя на заднем сиденье такси набирал смску. Олег Семёнович проверил почту, убедился, что даже самые отъявленные трудоголики в воскресенье предпочитают отдохнуть, и прикинул план действий на два дня.

– Я смотрю, вы нашли общий язык! – обрадовался Михаил Степанович, совершенно не смущаясь собственных слов. Как будто ничего необычного не сказал.

На сей раз за круглым столом сидел он один, без своих несуществующих партнеров.

– Костя мне очень много рассказал, большое спасибо, – ответил Олег Семёнович, и тогда его осенило. Он понял, как может выгрести на ближайшие сутки напряженной работы. – Честно говоря, Михаил Степанович, я от вас такого не ожидал.

Господин Шибулин замер с остекленевшим взглядом.

– Я-то думал вы тут просто развести меня хотите, как лоха, – продолжил Олег Семёнович, мысленно радуясь реакции. – Сколько я таких повидал, вы бы удивились. Проституток ко мне подсылали, шашлыками кормили. Ох, сразу не упомнишь всего! Но чтоб вот так сразу, в лоб, всю правду… Ну, спасибо! Мне теперь останется-то разве что отчет подбить, и готово дело. И вам хорошо – не мучиться неделями, и я быстро бумажки начальству сдам, и свободен. Прямо от души вам человеческое спасибо.

Для закрепления эффекта он протянул Михаилу Степановичу руку. Директор ЗАО пожал её очень вяло.

– И, главное, подумать только, я-то сначала решил, что вы меня за гея приняли. Притащили какого-то паренька. Но Костя мне все объяснил, рассказал, какие тут порядки, куда что выписывается. Мне даже баланс смотреть не надо!

По лицу Михаила Степановича он понял, что своим нехитрым монологом выиграл не только битву, но и всю войну. Противник капитулировал. Несколько минут понадобилось исполнительному директору на то, чтобы осознать свой крах, потом он развернулся и вышел, не прощаясь.

Олег Семёнович зашел к Вере за бумагами, забрал у нее флешку с базой, а потом направился к выходу с твердым намерением убраться из Энска и не возвращаться сюда в ближайшие две-три жизни.

– Спасибо вам большое, – возле входа стоял Костя. Олег Семёнович вспомнил, как еще вчера видел на тех же ступенях бюст «Любочки». На фоне таких воспоминаний Костя выглядел еще костлявей. – Меня уволили. Хрен теперь я где устроюсь.

Олег Семёнович махнул в сторону такси:

– Поехали, несостоявшийся семьянин.

Костя ошарашено смотрел ему вслед.

– Давай-давай, садись, – повторил Олег Семёнович, – у меня в пятницу юбилей был десять лет. Начальство обещало свой кабинет и помощника. Привезу им провинциального продавца-консультанта.

Костя побежал к машине, сверкая кедами.

УИЛСОН И БРАТЬЯ

Обычный день Шена Уилсона начинался с пары чашек зеленого чая, километра на беговой дорожке, овсянки, хорошо прожаренного кусочка бекона и ледяного душа. Сегодняшний отличался тем, что вместо обычного цветного галстука Шен нацепил черный – в знак траура. Накануне вечером в частной клинике под покровом врачебной тайны и под нашептывания и причитания тетушки Митчи, скончался отец Шена – Джордж Дилан Блэйк Уилсон. Человек с тройным именем и двойной жизнью, которого Шен ненавидел с раннего детства, а потому считал, что свалиться от передоза – прекрасный финал для Джоди Уилсона.

В любом случае, независимо от их отношений, независимо от количества кокса, который принимал Джоди, бразды правления «Уилсона и братьев» теперь переходили к Шену, и хотя бы за этот подарок младший Уилсон был благодарен старшему. Отсюда и галстук – траур, как-никак.

В свечке, которую «Уилсон и братья» занимали с первого дня своего существования, сочувствие Шену выражали только те, кто плохо представлял себе отношения отца и сына. Обаятельная Нинэль – секретарь Шена – даже подарила небольшого шоколадного поросенка, намекнув на соответствующий титул старшего Уилсона. Шен спрятал поросенка в карман и свернул прямиком в юридический отдел, где, согласно договоренности, уже ждал душеприказчик Джоди Свинюшки Уилсона, Честер Паддингтон.