666. Рождение зверя

– Какой кошмар! – Зои закрыла лицо руками.

– Террористы? – уточнил Депп.

– Да нет, обычное раздолбайство. Взорвалась-то не бомба, а фейерверки, которые они запускали. Там было много политиков, министров, дипломатов. – Потемкин посмотрел на Клегга: – Ваш посол, кажется, тоже там был. Точнее, была. И Тони Хейворд, кстати.

Вице-премьер побледнел и присел на стул у барной стойки.

– Это катастрофа, – сдавленным голосом произнес он.

– Да, Николас, это большая человеческая трагедия, – принялся привычно успокаивать его Потемкин – так же, как успокаивал недавно Еву. – Но с тобой-то все, слава богу…

Клегг оборвал его:

– Ты не понимаешь! Я должен был быть в Лондоне. Никто не поймет, почему меня там не было в такой момент. Будет много неприятных вопросов и пересудов. А Кэмерон, небось, неплохо на этой истории отпиарился.

– А как же секретарь? – удивился Кирилл. – У тебя же должен быть здесь, на острове, секретарь. Почему тебе ничего не докладывали?

– Это мне тоже очень интересно. – Ник ударил кулаком по барной стойке. – Либо у меня в аппарате работают долбаебы, либо они работают не на меня. В любом случае мне необходимо немедленно вернуться.

– Но Ник!.. – попыталась возразить Салдана.

Клегг решительно остановил ее, как бы показывая, что здесь не о чем говорить.

– Дорогая, это не игрушки. Речь идет о судьбе правящей коалиции.

Он подошел к ней, поцеловал в щеку и зашагал в сторону отеля, отчаянно жестикулируя и разговаривая с самим собой. Салдана в расстроенных чувствах стояла и смотрела ему вслед. Потемкин взял ее за руку:

– Его можно понять, Зои.

– Конечно можно. Но не хочется. Мы долго планировали эту встречу.

– Самые приятные встречи бывают, как правило, незапланированными.

– Однако приятную встречу все же можно запланировать, а вот неприятные происшествия всегда являются сюрпризом.

– Это ты хорошо подметила, – согласился Кирилл. – Но в жизни есть гораздо более серьезные поводы для огорчений. Между прочим, я сам был на том корабле.

– Серьезно?! Ты убежал оттуда?

– Ты же меня видишь, и я не призрак. Хотя в какой-то момент была полная уверенность, что обязательно им стану. На самом деле мне просто повезло. Из этого пекла смогли выбраться лишь единицы. Все решалось в считанные секунды, и надо было обладать быстрым умом, чтобы принять верное решение.

– В этом тебе не откажешь, викинг, – игриво сказала Зои. – У меня такое ощущение, что мне тоже повезло. Ведь если бы ты не выбрался, я не смогла бы тебя здесь встретить.

Стоявший рядом Депп громко кашлянул.

– Друзья, я думаю, нам неплохо было бы переодеться, – сказал он, рассматривая свой лапсердак. – И душ тоже не помешал бы.

Начавшие флиртовать Потемкин и Зои нехотя согласились с ним и неспешно побрели к номерам.

Руки брадобреев

Кирилл зашел в свой номер около четырех и почувствовал, что нагулял аппетит. Опять заказывать в номер не хотелось – тем более что возник отличный повод исследовать функцинальный блок «А». В платяном шкафу спальни были заботливо разложены пакеты с вещами, которые понакупила Беатриче. Первым делом Потемкин раскопал бритвенный станок и кассету с лезвиями. Приняв душ, он начал приводить в порядок свою физиономию. Лезвие мягко скользило по щекам и подбородку, снимая успевшую отрасти со вчерашнего дня щетину. «Власть отвратительна, как руки брадобрея», – вспомнил он афоризм Осипа Мандельштама, который любили к месту и не к месту повторять сначала советские, а потом и российские диссиденты. Потемкин никогда не мог понять этой ассоциации. Чем поэту не угодили несчастные брадобреи и что у них такого особенного с руками? Руки как руки, по определению чистые и, должно быть, с хорошо подстриженными ногтями. «Вероятно, его когда-то случайно оцарапал цирюльник, вот и отложилось, – заключил Потемкин. – А ведь можно запросто подвести под разжигание социальной розни». Он уже почти закончил бритье, но тут ощутил тонкую, будто укус комара, боль. Видимо, в какой-то момент он нажал слишком сильно – из свежей царапины проступила кровь. Кирилл завершил начатое, смыл остатки пены и осмотрел порез.

– До свадьбы заживет, – буркнул он и побрызгал лицо одеколоном.