666. Рождение зверя

– Информацию об этом я получил от коллег, о которых вам лучше вообще ничего не знать. Так случилось.

Потемкин понял, что Андриякин темнит не оттого, что не хочет выкладывать карты, а потому что их у него попросту нет. Во всяком случае, полной картиной происходящего он явно не владел.

– А вам-то что за дело? И что это вы все загадками говорите: «лучше не углубляться», «лучше не знать»?

– Если исходить из той информации, которой обладаю я, – Андриякин сделал многозначительное лицо, – а это, поверьте, лишь небольшой фрагмент огромной мозаики, – ваши намерения таят в себе определенную угрозу.

Катя принесла выпивку и жаркое. Кирилл сидел несколько ошарашенный.

– Для кого угрозу?! Для вас?

– В том числе. – Николай Владимирович отрезал кусок стейка и обмакнул его в картофельное пюре. – Вы же знакомы с теорией бифуркаций?

– Да, конечно. Вы думаете, я похож на бабочку?

Андриякина очень развеселила эта аналогия:

– По сути вашего социального поведения – несомненно. Трудно придумать более подходящее определение. Но дело не в этом. Видите ли, все сходится таким образом, что именно ваше появление в это время в том месте может привести к катастрофическим последствиям. Мы просим вас в течение недели не покидать Москву и готовы обсуждать условия сделки – только назовите сумму.

Кирилл вздохнул и отхлебнул виски:

– Вы знаете, Николай Владимирович, я человек рациональный и не делаю неразумных вещей даже за деньги. Если вы мне приведете убедительные аргументы, я откажусь от своих намерений абсолютно бесплатно. Но все вот эти намеки и недоговорки меня совершенно не устраивают.

– Моей просьбы вам недостаточно? – удивился Андриякин.

– Извините, нет. Мне надо четко представлять себе, о чем речь.

Андриякин с досадой положил приборы на тарелку и взял рюмку:

– К сожалению, я не могу вам этого объяснить! Я и сам все не до конца знаю…

– Ага, так и знал! – Потемкин достал сигарету. – Вы уже второй человек за день, который пытается мне что-то объяснить по поводу предстоящей поездки, но толком ничего сказать не может.

На лице Андриякина появился неподдельный интерес.

– А кто же был еще?

– Этот человек уже мертв, – ответил Кирилл. – Убил себя несколькими выстрелами в голову.

– Может быть, ему повезло, – загадочно улыбнулся Андриякин.

– Николай Владимирович, вы же меня знаете как облупленного, – Потемкин рассматривал тлеющую сигарету, – и прекрасно понимаете, что в такой ситуации я не могу пойти вам навстречу. Но у меня в связи с этим простой вопрос: почему вы или ваши коллеги, которые так же озабочены этой ситуацией, попросту не убьете меня? Это же элементарно. Нет человека – нет проблемы.

Подполковник задумался.

– Потому что, – он медленно подбирал слова, – мы пока не уверены, что такой вариант не приведет к еще более ужасному финалу.

Обдумывая услышанное, Кирилл посмотрел по сторонам. Бар уже был забит под завязку. Здесь обычно собирался средний класс и менеджеры иностранных компаний из окрестных офисов. В полупьяном многоязычном гаме завсегдатаи бурно обсуждали последние новости. Потемкин вдруг увидел все это как бы со стороны, будто он не сидел внутри, а, проходя мимо, замедлил шаг у окна. Приглядевшись, он обратил внимание, что одиноко сидящий за барной стойкой бородатый человек в тюрбане – с виду, пакистанец – время от времени заинтересованно поворачивает в их с Андриякиным сторону свое шафрановое лицо. «Ну вот, только мании преследования не хватает, – подумал Кирилл. – Пора на воздух».

– Знаете, Николай Владимирович, я пойду, наверное. – Кирилл положил на стол тысячерублевую ассигнацию. – А то мне еще вещи в дорогу собирать.

– Не смею вас задерживать. – Андриякин привстал и пожал ему руку. – Берегите себя.

«Да что ж такое-то!» – вскипел Потемкин. Он взял себя рукой за горло, кивнул на тарелку с мясом и подмигнул:

– Вы тоже, Николай Владимирович.

Выйдя на улицу, он остановился в нерешительности – Проспект мира наглухо стоял в обе стороны, воздух разрезали гудки нетерпеливых водителей. Кирилл подошел к своей машине.

– Как думаете, Михаил Сергеевич, сколько будем до дома ползти?

– При таком раскладе не меньше трех часов, Кирилл Ханович, – ответил водитель.

– Тогда вот что. Вы на сегодня свободны. Завтра часам к шести-семи вечера подъезжайте в Ясенево.

Попрощавшись, Кирилл двинулся к входу в метро. Отсюда по прямой ему было не больше сорока минут. К тому же в это время поезда в нужную ему сторону шли уже полупустые. Потемкин купил одноразовую магнитную карточку и прыгнул на эскалатор. Спускаясь в подземелье, он с любопытством рассматривал рекламные баннеры на своде пологой шахты. Неожиданно мимо него на противоположной стене проплыл тот самый примелькавшийся конфуцианский плакат. На сей раз надпись гласила: «Человек расширяет ПутьУТЬ, а не ПутьУТЬ расширяет человека». Под нею красовался логотип интернет-гиганта Google, который давно вел ожесточенную информационную войну с правительством Китая. «Ага, теперь все ясно, – догадался Потемкин. – Значит, это новая рекламная кампания „Гугла“, построенная на афоризмах Конфуция. Креативненько».