6748

Владыка приказал закрыть ворота своего двора, что бы не в меру ретивые правдоискатели не беспокоили его и князя. Друзья, справедливо рассудили, что возвращение домой через буйный Новгород может негативно сказаться на их здоровье, поэтому решили остаться. Тем более, что владыка уже распорядился готовить мыленку. Несколько омрачило их радостное возвращение распоряжение владыки о передаче половины добычи в пользу софийского дома. Отворив окно, они с грустью наблюдали как владычьи отроки, суетясь и мешая друг другу, толкали перед собой бочку с драгоценным вином. Их грусть длилась не долго, владыка всё-таки был человеком и поэтому любопытен, ему, как и нашим друзьям не терпелось узнать вкус вина из далёкого города Кагор, как только бочка оказалась на его кухне, он приказал её вскрыть. Вино подали в шести кувшинах по кувшину на душу. Получив благословление от Спиридона, все чинно расселись за столом в ожидании горячего, потом, немного заморив червячка, вся компания отправилась в мыленку, где и задержалась часа на три. Отрок купаться отказался, он объяснил свой отказ тем, что не по чину ему слуге, оруженосцу принимать омовение в компании сеньоров – рыцарей. В ответ князь махнул рукой, давая понять,– делай, что хочешь. Снял исподнее, он поднялся на верхний полок, там, где было пожарче. Вся троица, последовала его примеру, ворча от удовольствия, расположилась на полках и отказалась сходить вниз даже за квасом. Отроки владычьи совсем выбились из сил, обслуживая привередливых гостей требующих: то кваса, то воды, то мёда с сухарями, то киселя ягодного. После бани, праздник души и тела был продолжен в светелке владычьего терема, где на столе томились в ожидании дорогих гостей горячие блюда. Измученные походной жизнью друзья молча ели и ели, лишь через два часа, напряжённого труда утомлённые отодвинулись от стола и на нетвёрдых ногах отправились спать. На беседы и байки сил не осталось. Утром, после службы, когда друзья собирались отправиться, наконец-то, по домам владыка неожиданно попросил их остаться.

–Сегодня делёж будет, ваши руки нужны будут, может вразумлять, кого придётся,– пояснил Владыка.

Так как народу должно придти много, то князь решил провести делёж, не в тереме епископа Никиты, а на паперти святой Софии. Кроме того, выбирая место для проведения дележа добычи, князь и владыка Спиридон учитывали, что на вечевую площадь, расположенную возле Николы захотят придти все. И собираться новгородцы на вече будут по старинному новгородскому обычаю дня два или три. Ведь гражданам надо, представителей от улицы на вече послать. С кончанским представителем, выбранным годом ранее, представлявшим интересы улицы на вечевом собрании, разобраться. Как он там, на вече интересы улицы в течение года отстаивал? За грешки прошлогодние, связанные с очисткой улиц от снега и их ремонтом. Кое-где новых представителей выбрать, а старым путь указать. Посаднику наказ дать и конечно с уличанскими попами согласовать новые выборные кандидатуры. Безусловно, политическая жизнь без главного аргумента новгородской демократии – грубой силы, выраженной в здоровых детях посадсничьих, которые всегда готовы заехать кулаком в ухо всякому политическому противнику была бы пресна, и неинтересна. Поэтому совершенно естественно, что после сборов на вече многие граждане шли на правёж к епископу или к лекарю, наиболее активных свозили на Петрово кладбище, что на Синичьей горе, для погребения. Монахи Петровского монастыря кроме функций связанной непосредственно с упокоением души усопшего взяли на себя ответственность за охрану могилы политического деятеля, от мести его политических противников. Новгород, за сотни лет уже как-то свыкся с бурной демократической жизнью, по-видимому, решив, пусть уж лучше за дело головы проламывают, чем ночью на улице с кистенём стоят.

К полудню все собрались. С каждой улицы пришли по два представителя, городские концы представляли кончанские старосты, по одному с конца. Посадник, Озарий пришел один, походил вокруг собора, потом занял своё место, и благостно махнул рукой как бы говоря, – начинайте.

Миша Прушанин с большой шишкой на лбу, которая свидетельствовала о неудачном вчерашнем походе на Славну за справедливым хабаром, первым начал вопрошать князя и владыку,– «где его честная доля»?! Причём его честную долю необходимо ему дать, отобрав у всех остальных, незаслуженно награбленное добро.

Он, уже войдя в раж, начал размахивать руками, как вдруг осекся, увидев рядом с собой Никиту Захарьевича. Никита Захарьевича сложил рукой фигуру известную под именем кукишь, и показал её Мише со словами,

– Накося выкуси.