6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

Подхватив под руку очередного раненого, Кенди направилась к раскинувшемуся в стороне кустарнику. Как ей помнилось, у этого пациента была глубокая осколочная рана в бок, поэтому двигаться пришлось медленно и осторожно, чтобы ненароком не повредить внутренние швы. Добравшись до места, она помогла ему сесть на расстеленное на земле одеяло и уже хотела снова вернуться к машине, когда сверху донесся жуткий вой, а еще спустя секунду что-то тяжело ударило в землю как раз между нею и машиной. Раздался грохот, в небо взметнулся столб грязи, а еще через мгновение Кенди показалось, что в нее со всей силы врезался чей-то огромный невидимый кулак, и она полетела на землю, которая вдруг словно ожила и заходила ходуном, подобно морским волнам во время шторма. Все вокруг снова заволокло дымом, да таким густым, что на расстоянии двух шагов ничего не было видно. Совершенно оглушенная, Кенди с трудом подняла голову и медленно, словно пьяная, повела взглядом по сторонам. Она ничего не слышала и лишь смутно ощущала, как содрогается под ней земля. Окружающий мир плыл перед глазами, тая в мутной туманной дымке, а в ушах стоял странный звон, как если бы где-то вдалеке звенели маленькие серебряные колокольчики. И этот настойчивый звон отзывался болезненным эхом в голове. Кенди поморщилась. Немалым усилием воли, но ей все же удалось встать на ноги. Тело было непослушным и ватным, колени дрожали. Пошатываясь, она замерла на месте, пытаясь справиться со слабостью и унять головокружение и внезапно подкатившую к горлу тошноту. Головная боль усилилась, звон в ушах нарастал. Зажмурившись, девушка прижала ладони к вискам и несколько раз глубоко вдохнула. Стало легче. Она снова открыла глаза и быстро моргнула несколько раз. Туман перед глазами начал рассеиваться, впрочем, как и черная пелена вокруг. И хотя голова все еще продолжала кружиться, а в ушах шумело, она наконец-то ощутила, как тело мало-помалу начинает слушаться приказов мозга, а мысли приходят в порядок, и тут же повернулась к машине. Как ни странно, взрыв не задел ее, но чуть в стороне, как раз на середине пути, по которому Кенди отводила раненых, красовалась внушительная черная воронка, на самом краю которой лежала.

- Антуанет!!! – ее крик эхом разнесся по полю.

Забыв обо всем, Кенди бросилась к ней, не замечая выстрелов и взрывов, распахивающих землю, но все еще непослушные ноги двигались медленно, то и дело норовя запутаться или зацепиться о какую-нибудь кочку или ямку, а то и вовсе друг за друга. Пошатываясь, неуклюжей хромающей походкой она кое-как добралась до старшей медсестры, над которой уже склонилась Жоа. Антуанет лежала на животе, раскинув руки. Ее глаза были закрыты, а бледное лицо ярким пятном выделялось на жгучей черноте земли и было каким-то неестественно белым. Серая косынка сбилась назад, и каштановые, отливающие медью пряди ореолом рассыпались вокруг ее головы, смешиваясь с рухнувшими сверху комьями грязи и снега.

- Антуанет.

Жоа осторожно приподняла голову старшей медсестры и положила к себе на колени.

- Антуанет, что с тобой?! – она принялась хлопать ее по бледным почти до синевы щекам, чувствуя, как откуда-то из глубины поднимаются страх и отчаяние. – Антуанет. Господи, Антуанет, открой глаза! Сейчас не время, слышишь? Ты нужна нам! – бормотала она, не замечая текущих по щекам слез. – Ты нужна раненым! Не время валяться без сознания! Немедленно открой глаза!!!

Темные ресницы дрогнули и медленно приподнялись, открывая потускневшие, словно стеклянные, карие глаза. Секунду взгляд Антуанет был пустым и туманным, а затем прояснился, и в нем отразилось удивление.

- Жоа, – беззвучно шепнула она одними губами, ее рассеянный взгляд бессмысленно скользнул по сторонам и остановился на сидящей рядом Кенди. – Кенди… Что?

- Слава Богу! – Жоа улыбнулась сквозь слезы. Ей хотелось разрыдаться от нахлынувшего облегчения, но рыдания застряли в горле. – Бомба взорвалась совсем рядом, – сбивчиво забормотала она, с трудом сглотнув неприятный комок. – Я уж подумала, что ты… Что тебя… Ты лежала так неподвижно… И такая бледная… О Господи! Вставай! Нас ждут раненые!

Обхватив Антуанет за плечи, девушка осторожно перевернула ее на спину. Тело старшей медсестры тяжело и грузно навалилось на нее, голова бессильно свесилась назад, зрачки изумленно расширились и остекленели, а с побелевших полуоткрытых губ сорвался тихий стон. Стон боли.

- О, Господи, – пробормотала Жоа. Кровь отхлынула от ее лица, а фиалковые глаза, еще секунду назад искрившиеся слезами радости, наполнились ужасом. – Нет, – едва слышно прошептала она непослушными губами. – Нет… Этого не может быть! Только не это!