6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

Они шли по центральной улице. Бросив очередной удивленный взгляд на мрачно-неприступное лицо Терри, Шарль чуть нахмурился, но предпочел промолчать, хотя и никак не мог понять, что же произошло. До, во время и после визита к матери Терри был весел, разговорчив и буквально искрился радостью. Вспомнив Элеонору, Шарль чуть улыбнулся. Он действительно не знал, что американская актриса Элеонора Бейкер, о таланте которой с таким восторгом писали парижские газеты, и есть мать Терри. Человека, с которым его свел странный поворот непредсказуемой насмешницы-судьбы Человека, ставшего его другом. Почему-то он был убежден, что Элеонора Бейкер очень молода. Быть может, из-за того, как она выглядела на смутных газетных фотографиях. А быть может, из-за всеобщего поклонения, которое вызвала ее игра. Обычно такого восторга удостаивались лишь молоденькие красавицы-звезды, неожиданно вспыхивающие на театральном небосклоне, иногда не столько благодаря своему таланту, сколько внешней привлекательности. Но наяву Элеонора оказалась совсем не такой. Перед ним предстала не актриса, а просто женщина. Невысокая, стройная, обаятельная, чуть грустная и очень-очень красивая женщина с завораживающе-ласковым взглядом огромных изумрудных глаз и мелодичным грудным голосом. От нее словно исходили невидимые волны, окутывающие теплом и покоем всех, кто к ней приближался… Как бы то ни было, пока они были у нее в гостях, Терри был весел. После того, как они, насладившись материнским теплом, любезностью и гостеприимством Элеоноры, выбрались на улицу, Чарли сообщил, что отправляется искать себе жилье, а они с Терри направились на Бродвей, к руководителю театральной труппы, с которой тот выступал до ухода на фронт, и Терри все еще был в прекрасном расположении духа. Встреча с Эдвардом Стэнфордом прошла весьма успешно. При виде их старый актер буквально расцвел от счастья и все время, пока они разговаривали, с его лица не сходила широкая улыбка. Он был только рад, что один из его самых популярных и подающих большие надежды актеров вновь вернется на сцену. Просьбу Шарля принять его в труппу мистер Стэнфорд принял несколько настороженно, но после того, как Терри ненароком обронил, что тот играл на сцене в «Комеди Франсез», тревожное сомнение, отражавшееся в голубых глазах руководителя труппы, рассеялось, словно дым, сменившись искренним воодушевлением. Единственное, что вызвало гримасу недовольства на лице Эдварда за все время беседы, были их прически и не слишком презентабельный внешний вид, но он тут же здраво рассудил, что работа над новой постановкой едва началась, а премьера должна была состояться только через три месяца, поэтому у них было время исправить этот досадный недостаток. Пробы и распределение ролей были назначены на завтра, после чего ему и Терри было недвусмысленно велено не опаздывать, и они были отпущены с миром на все четыре стороны. Когда они вышли из театра, Терри с улыбкой поздравил его с успехом и полученной работой и был вполне доволен жизнью… Но пока они шли по улице, его настроение все больше менялось. Он стал задумчивым, на вопросы и замечания отвечал односложно и невпопад и мрачнел на глазах. В результате в эту минуту Шарль пребывал в полной растерянности. Из разговора в гостиной мисс Бейкер и нескольких скупых фраз, оброненных Терри, когда они вышли из театра, он понял, что они направляются к некой мисс Сюзанне Марлоу, которая, судя по всему, была возлюбленной (а быть может, даже невестой!) его друга и которая, очевидно, была тяжело больна, поскольку почти не выходила из дому, а если и выходила, то только в сопровождении матери…