6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

«Господи, но ей-то я что сделала? – мысленно застонала Шанталь. – И кто она вообще? Может быть, его жена? Но… Уильям-Альберт Эндри не женат, иначе бы об этом было известно. А что если он скрывает это по каким-то своим причинам? А иначе как объяснить ее присутствие в этом доме в такой час и ее гнев? А может, она – не жена, а невеста? Тогда почему я ничего не слышала о помолвке? Уж если бы самый завидный холостяк Чикаго собрался жениться и сделал кому-то предложение, то наверняка об этом бы трубили на всех перекрестках. А может быть, он сделал предложение, но о помолвке еще не объявили. Тогда зачем весь этот маскарад с ревностью к Блэкбурну? Или он собрался жениться на этой красотке, а меня держать в любовницах? Нет, это на него не похоже. Судя по тому, что о нем говорят, мистер Эндри не такой человек. Все о нем отзываются как о честном, открытом и благородном. А чтобы задумать такое, нужно быть… Быть… Ну, я не знаю, кем! Кем-то вроде Блэкбурна! Нет, он не такой. Не такой. Тогда кто эта девушка?»

Шанталь пристально всмотрелась в ее черты. Она была уверена, что они не знакомы, и, в то же время, ее не покидало смутное ощущение, что она уже где-то видела эту девушку.

«Но где? Где мы могли встречаться? Она явно из богатой семьи. Где? На улице? В театре? Стоп! В театре! Конечно же! Во время премьеры “Мессалины”! Она была там вместе с мистером Эндри. Поль говорил, что они, кажется, состоят в родстве. Это объясняет ее присутствие здесь. Но непонятно, почему в такой час: не похоже, чтобы она тут жила. Скорее всего, приехала недавно и не собирается оставаться. И непонятно, почему она так злится. Я бы сказала, что она… ревнует? Но если они всего лишь родственники. Быть может, безответная любовь? Она любит его, а он у нее на глазах ухаживает за какой-то актрисой. М-да… Тогда ее гнев понятен. Бедная девочка. Но я не виновата в том, что он предпочел меня ей. Насильно мил не будешь. В конце концов, я об этом не просила и не поощряла его ухаживания. Наоборот. Впрочем, попробуй объясни это охваченной ревностью женщине. Вон, она так и пышет гневом. Даже слушать не станет. М-да… Ситуация…»

Пока эти мысли проносились в голове застывшей в центре холла Шанталь, Элиза оторвалась от двери и неторопливо направилась к ней. По мере приближения ее лицо обретало все более презрительное, почти брезгливое выражение. Остановившись в двух шагах, она еще раз с откровенным пренебрежением медленно обвела взглядом измятое платье актрисы, растрепанные и кое-как заколотые пряди волос цвета воронова крыла, небрежно наброшенный на плечи плащ из простой грубой ткани – и по ее лицу скользнула презрительная усмешка.

- Ну, надо же. Театральная актриса. Впрочем, этого и следовало ожидать. Всем известно, что у дядюшки Уильяма отвратительный вкус. Он всегда тратит свое внимание и деньги на недостойных убогих личностей. И где он только находит вас? Сначала эта бездомная и безродная выскочка Кенди, которую он додумался удочерить. Теперь ты. Какая безвкусица! Впрочем, теперь он стал умнее, так что на твоем месте я бы не рассчитывала на большой куш. В лучшем случае он поразвлекается с тобой недельку-другую – и поминай, как звали.

Девушка явно хотела оскорбить ее и не скрывала этого. Шанталь подавила вспыхнувший от этих слов гнев, вовремя удержав готовый вырваться резкий ответ.

- К вашему сведению, я ни на что не рассчитываю, – холодно отчеканила она, собрав в кулак всю свою волю и одарив противницу высокомерным взглядом, достойным истинной императрицы, а отнюдь не бедной театральной актрисы, к тому же, застигнутой в компрометирующей ситуации. – Все эти годы я прекрасно заботилась о себе сама и дальше собираюсь делать то же самое. Мне от вашего дядюшки ничего не нужно. Предпочитаю ни от кого не зависеть. В конце концов, это он преследовал меня, а не я его.

- Да что вы говорите? – насмешливо пропела Элиза, красивые глаза орехового цвета сверкнули злорадной издевкой. – Ну, надо же… Браво, мисс Шанталь! Изумительно сыграно. Я почти вам поверила. Вот только вы напрасно тратили свой талант. Мне о вас все известно.

- Все известно обо мне? – переспросила Шанталь, темные брови надменно выгнулись, придав ее лицу неприступно-высокомерное, почти жестокое выражение.

- О, да, – торжествующе усмехнулась Элиза, буквально впившись взглядом в застывшее, словно мраморная маска, невозмутимо-прекрасное лицо женщины, осмелившейся встать у нее на дороге. Столь же прекрасное, сколь и ненавистное лицо удачливой соперницы, – И моему неразборчивому дядюшке тоже, – продолжила она, веско подчеркивая каждое слово. – Нам известно о ваших похождениях в Париже. Обо всех этих бесчисленных романах с богатыми и знатными аристократами, из которых вы стремились выжать деньги. О том, как вы пытались проложить себе путь в высший свет через постель маркиза де Сан-Сира. К счастью, маркиз оказался не так прост, как вы думали. Получил свое – и прощай. А вы остались у разбитого корыта и приехали в Америку в надежде, что здесь вам повезет больше. Мой дядюшка, конечно, глуп, но не до такой же степени!