7-8. Кровь Янтаря. Знак Хаоса

— Твое досье, — сказала она наконец. — Читать его было… увлекательно. Здесь у вас почти нет никого, кто был бы одного возраста со мной, — один ты, и жизнь у тебя такая интересная. Ты представить себе не можешь, какую скуку приходится мне вечно читать — сельскохозяйственные доклады, торговые расчеты, финансовые исследования. У меня нет никакой жизни. Я просто этого лишена. Каждая вечеринка, которую я посещаю, по сути все тот же государственный прием. Я перечитывала и перечитывала твое досье, мне было все про тебя интересно. Я… я тобой увлеклась. Знаю, звучит это глупо, но это правда. Когда я увидела некоторые из последних докладов и поняла, что тебе может грозить опасность, я решила помочь тебе, если смогу. У меня есть доступ ко многим государственным секретам. Один из них дал бы мне возможность тебе помочь. Осуществление возможности пошло бы тебе на пользу, не причинив Бегме вреда. Больше я тебе ничего сказать не могу — это было бы нелояльным. Я всегда хотела с тобой увидеться и очень ревновала к своей сестре, когда ты сегодня ее увел. И я по-прежнему очень хочу, чтобы ты заглянул ко мне вечером.

Я уставился на нее. Затем поднял свой бокал и выпил.

— Ты… замечательная, — сказал я. Больше мне ничего не пришло в голову. Либо все это она тут же наспех придумала, либо сказала правду. Если это правда, то выглядит несколько патетически; если нет, то ничего не скажешь — хорошенький образец быстрого поворота мыслей: так мгновенно все просчитать, чтобы ударить меня в самое уязвимое место — мое ego. Найда заслуживала или симпатию, или крайне настороженное восхищение. Поэтому я добавил:

— Хотелось бы мне встретиться с тем человеком, который писал про меня отчеты. Может быть, за канцелярским столом пропадает впустую великий творческий дар.

Она улыбнулась, приподняла бокал и коснулась краешка моего.

— Подумай об этом, — сказала она.

— Могу тебе честно пообещать, что я тебя не забуду, — ответил я.

Мы оба вернулись к еде, и следующие пять минут я провел, уткнувшись в тарелку. Билл любезно позволил мне это сделать. К тому же, я думаю, он решил убедиться, что наша с Найдой беседа закончилась.

Наконец он мне подмигнул:

— Есть у тебя минутка?

— Боюсь, что да, — сказал я.

— Даже не спрашиваю, чем ты занимался на той стороне — делами или же развлекался.

— Развлекался, — ответил я, — но и делами тоже, правда, довольно странными. Не спрашивай, не то я пропущу десерт.

— Итак, — сказал он, — коронация в Кашфе произойдет завтра.

— Значит, времени зря не тратим?

— Да. Джентльмен, который займет трон, это Арканс, герцог Шедбурн. Он годами был и в правящей партии, и в оппозиции, в различных правительствах Кашфы, всякий раз на весьма высоком посту. Он действительно знает, как все это делается, и еще он в дальнем родстве с прежними монархами. Не слишком хорошо ладил с группировкой Джасры и довольно долго затворничал в своем загородном доме, пока она пребывала у власти. Он не надоедал Джасре, а она не надоедала ему.

— Вроде бы вариант разумный.

— На деле, он разделял взгляды Джасры на ситуацию в Эрегноре, и в Бегме об этом хорошо знают…

— А в чем, — спросил я, — заключается ситуация в Эрегноре?

— Это их Эльзас-Лоррайн[63], — сказал он, — большой, богатый район между Кашфой и Бегмой. Он столько раз в течение последних столетий переходил из рук в руки, что обе стороны имеют на него примерно одинаковые права. Даже население этого района не так уж упорствует в этом вопросе. У них есть родственники на обеих сторонах. Я даже не уверен, волнует ли их, которая из сторон заявляет на них претензии, пока им не повышают налоги. Я думаю, заявка Бегмы будет чуть-чуть повесомее, но в любом случае дело можно оспорить.

— А Кашфа владеет районом сейчас, и Аркане говорит, что они очень даже неплохо им управляют.

— Верно. То же самое говорила и Джасра. Тем не менее временный правитель — его звали Джэстон, он из военных, — действительно хотел обсудить статус района с Бегмой, прежде чем так неудачно упал с балкона. Я думаю, он хотел пополнить казну и собирался передать этот район взамен выплаты убытков от какой-то древней войны. Все на деле неплохо сдвинулось с места и шло в нужном направлении.

— И?.. — сказал я.

— В бумагах, что я получил от Рэндома, Янтарь особо признает Кашфу, как включающую в свой состав Эрегнор. Аркане настоял, чтобы это вставили в договор. Обычно — судя по тому, что я сумел отыскать в архивах, — Янтарь избегает вовлекать себя в щекотливые ситуации, подобные этой, когда дело касается спора между союзниками. Оберон редко напрашивался на неприятности. Но Рэндом, похоже, торопится и позволил этому парню заключить невыгодную для себя сделку.

— Рэндом слишком остро на все реагирует, — сказал я, — это я не в укор ему. Он сильно напоминает Брэнда.

Билл кивнул.

— Я просто наемный помощник, — сказал он. — Свое мнение я держу при себе.

— Ну, а что мне еще следует знать об Аркансе?