7 Заклинатели (СИ)

Горизонт слева перегородили невысокие холмы. Из-за холмов кто-то лаял, в несколько густых басов - и кто-то один визжал. Потом на вершину выскочил пес с поджатым хвостом, помчался куда-то, а за ним, растянувшись в цепь, бежали еще семеро, пегих, крупных, лаяли мерно, как гончие.

- Семеро, - сказал жонглер, - Упряжка...

- Ошибаешься, - напрягся Пиктор, - Стая.

- Да...

- Смотри, тут выживают самые крупные - охотничьи и пастушьи псы мельче. Они хорошо питаются, никого не боятся и выгоняют конкурентов.

- Может быть, они и его съедят.

Филипп всем корпусом развернулся к холмам, выдернул стилет и перехватил его левой рукою, а хвост плети освободил. Шванк вытянул и перебросил нож в руке, чуть присел.

- Сейчас, - прикинул Филипп, я ударю его по носу, опутаю плетью и подколю.

- Господа мои! Господа мои! - опять вмешался тревожный Пиктор, - Вы и на самом деле собрались нападать на собак? Ну, чего вы оскалились?

Жрец и шут недовольно поглядели на него; тем временем семеро псов прогнали восьмого за холмы, и не стало их ни видно, ни слышно.

Шванк грубо воткнул нож в ножны. Филипп на некоторое время застыл, скрестив руки на груди - плеть в правой, стилет в левой - и стал похож на древних царей-жрецов пустыни. Потом очнулся, убрал нож в ножны, а плеть - за пояс.

- Действительно, - Шванк закрутил свою косичку, - Дикие псы и дикие люди. Лучше идти.

- Угу. Остановки могут свести с ума.

Стена леса вдоль оврага выглядела слишком уж ухоженно и правильно. Кое-где не давали разрастаться малиннику; полоски леса шагов через сто-двести прерывались широкими проходами, как раз для больших возов, и кое-где колеи совсем не зарастали. Филипп избрал почему-то не первый от тропы, а второй проход. Слабый ветерок пока не давал понять, что рядом валяется падаль.

- Возблагодарим духов, - пробормотал жрец, - Ветер не на нас. Пора завязывать рты.

Но никто, в том числе и он сам, этого не сделал.

В проходе отрылся весьма благолепный вид: склоны оврага поддерживаются плетнями в три яруса, а между секциями опять-таки проходы, уже не для возов, для людей. Все это напоминает редкий лабиринт. Противоположный склон укреплен участками частокола, потому что лес на нем почти не растет; а за ним видны холмы.

Путники уселись на самом краю, у первого плетня. и стали смотреть. Пахло, конечно, но не так, чтобы завязывать нос - не свежей падалью, а тлением, плесенью, чем-то вроде старых кож и носков.

- Здесь никого не бывает, - успокоил Филипп, - Собаки бежали дальше, к свежей падали. Сюда приходят только медики за костями да самые сумасшедшие гадатели по внутренностям - те, чье ремесло уже не отличается от некромантии. А ниже, где собаки, берут наживу рыбаки - говорят, что сомы предпочитают человеческую падаль...

- Гадают на человеческих внутренностях? А вдруг придут гадать прямо сюда? - схватился за увесистый нож жонглер.

- Обычно на овечьих или собачьих. Есть такая корпорация, свободная от Храма. Если гадание хорошее, то жрец и заказчик устраивают пир из мяса жертвы и все его раздают бедным. Если плохое, то потроха собирают и увозят чуть дальше, для злых могильных собак. Вот почему они такие большие и наглые. Представляете, можно извести целое стадо на плохие предсказания, а уж последняя овца всегда соизволит предсказать нечто хорошее...

Вниз, однако, пока никто не глядел. Это сделал, осмелился, Гебхардт Шванк - Пикси задумался и следил за самым легким из облаков. Шут взглянул вправо - очень осторожно - вверх по оврагу: там виднелась некая зеленовато - буро серая куча, пласты, густо осыпанные белым порошком. Внизу, прямо по линии взора, вроде бы спал на боку обнаженный человек, и тело его казалось оплывшим, теряющим форму. А влево, где овраг расширялся и откуда пахло куда плотнее - тек тоненький пенистый ручеек того же серо-зеленого цвета.

- Злые силы! Куда течет весь этот гной? Ведь река же рядом!

- О, все попадает не в реку, - продолжал, чуть улыбаясь, Филипп, - По крайней мере, так считается. Падаль не выбрасывают сюда во время половодий, да и не проехать. Гной стекает в большое болото, опускается там на дно и преображается.

- Зачем ты это говоришь? - разозлился Пиктор; голос-то звучал зло, а вот уши он испуганно прижал, - Как будто бы готовишь нас - но к чему? К черным обрядам? Мол, не бойтесь, все это вполне естественно...