70 дней борьбы за жизнь

Суббота, 31 мая. Утром, только что напились чаю, слышим: кричит Максимов, что за полыньей стоит медведь. Мы с Лунязвым взяли винтовки и под прикрытием торосов подкрались почти к самой полынье, но все же стрелять было еще слишком далеко. А медведь стоит и только воздух носом тянет. Он почуял вкусный запах горевшего тюленьего сала, но ближе подходить не решался. Когда вы увидите на фоне торосов медведя, только чуть-чуть отличающегося от них желтизной, то прежде всего вам бросятся в глаза три точки, расположенных треугольником: два глаза и нос. Эти точки то поднимаются, то опускаются, и с их помощью медведь исследует незнакомое существо или предмет. На этот раз инстинкт самосохранения взял верх над любопытством и голодом. Постояв минут пять, медведь повернулся и собрался уходить. Пришлось стрелять. Медведь упал, но тотчас же поднялся и побежал. Мы продолжали стрелять «пачками». При некоторых удачных выстрелах медведь подпрыгивал и даже раз перевернулся через голову. Но вот он уже, по-видимому, не может подняться, начинает кататься и свирепо грызет лед. Наконец, он успокоился и лежит неподвижно. Спустили два каяка и поплыли через полынью. Вдруг наш «мертвый» медведь поднялся и быстро пошел на утек, что твой иноходец. Мы вернулись обратно, пожалев зря выпущенных патронов, а Контрад отправился в погоню. Хотя мы решили уже, что «этого медведя не едят», но все же я послал на помощь Контраду Смиренникова, так как по такому ломаному льду одному ходить опасно. Минут через сорок вернулся Смиренников и сообщил, что медведь далеко не убежал, и мертвый лежит в полынье.

Да, сегодня удачный денек. Ветер с севера. Полуденная высота дала 81°54′. Бросили лот и, мне кажется, достали дно на глубине около 200 метров.

Много летает нырков; один раз пролетела стайка в девять штук. Летают белые чайки и глупыши. Тюленей выставало целый день тоже много и даже по два и по три зараз. Положительно земля должна быть где-то недалеко. Слишком большое оживление вокруг нас на льду, на воде и на воздухе.

А на горизонте ничего не видно. Впрочем не так. Теперь, когда мы так страстно желаем увидеть землю, мы видим ее 3 каждой тучке, в каждом ропаке или в светлом пятне на горизонте. Вот-вот, ждем, станет горизонт яснее и мы убедимся, что далеко на горизонте — земля, во всей ее прелести. Но проходит некоторое время, уносится тучка, ясно в бинокль мы рассмотрели ропак, и от наших островов не осталось и следа.

Лед находится в движении: полынья, у которой мы вчера остановились, сегодня неузнаваема. Куски льда отламываются от нашего поля, уносятся к противоположной кромке полыньи, и наше владение понемногу уменьшается. Лед за полыньей состоит из мелких льдин. Ходили на разведку и убедились, что по нужному нам направлению итти положительно нельзя. Не могу себе и представить, как мы дойдем.

Сегодня у нас идет «стряпня». Из медвежьего мяса, почек, сала и кишок мы наделали таких колбас, что самый взыскательный гастроном облизал бы пальцы. Я это говорю не с голоду, так как теперь мы сыты до отвала. Медвежье мясо мы варим и сушим впрок. Убитый сегодня медведь велик, не менее трех метров от кончика носа до хвоста. Шкура очень хороша. Хорошие деньги можно бы взять за нее «там», где живут люди. Жалко, а приходится бросать: не брать же с собой такую тяжесть, когда мы почти готовы побросать самое необходимое. Ночью поднялась сильная метель, при крепком северном ветре.

Воскресенье, 1 июня. Сегодня мои именины. Едва я проснулся, спутники поздравили меня с этим событием и пожелали… ну, что можно пожелать в нашем положении? Конечно, земли, как можно скорее, а остальное — приложится само. Регальд, наш повар, решил отпраздновать мои именины, закатил такой именинный стол, что у всех от одного вида потекли слюнки. Во-первых, все получили по громадному куску великолепного бифштекса с поджаренным луком. На второе — по большому куску сочной колбасы; на третье был чай с сушеными яблоками. Чувствуют себя именинниками положительно все. Да и помимо именин для радостного настроения есть основание. Ветер по-прежнему северный, и нас несет на юг. Хоть и не ходи вовсе пешком, а сиди в своем «купе»-палатке.

Хотя солнце только временами проглядывало сквозь облака, все-таки удалось взять его высоту, и широта получилась 81°49,5'.