72 часа (ЛП)

Вздохнув, я опускаю голову на руки. Мои волосы падают на них; они спутаны, сплетены в колтуны. Ноа протягивает руку, обнимает меня за плечи и притягивает ближе.

— Ты голодна?

Я киваю.

— Я видел дикие сливы у водопада, — говорит он. — Я могу сходить за ними.

— Еще минутку, — бормочу я, поворачиваясь и прижимаясь лицом к его груди. Ноа теплый, он знакомо пахнет, и это мне сейчас нужно больше всего. Немного тепла.

Он обнимает меня, пальцами расчесывая мои волосы, распутывает их, как может. Мы не двигаемся, просто сидим так, кажется, целую вечность, в объятиях друг друга, даря друг другу единственное утешение, которое у нас есть.

— Давай есть, пить и отдыхать, пока есть возможность. Будем делать это по очереди. Сначала спишь ты, а я понаблюдаю, потом наоборот.

— Хорошо, — говорю я слабым и усталым голосом.

— Хорошо, детка.

Ноа отпускает меня, и я сразу же скучаю по его теплу. Он выходит на улицу и вскоре возвращается горстью диких слив. Садится рядом со мной, протягивает мне одну. Я беру ее и съедаю, потом еще. Затем мы пьем из ручья.

— Спи, милая, — бормочет он, глядя на меня сверху вниз. — Я тебя постерегу.

Я не спорю.

У меня нет сил.

Просто ложусь на теплый камень и закрываю глаза.

Я молюсь, чтобы хотя бы на несколько часов нам был дарован покой.

ГЛАВА 20

Я просыпаюсь от прикосновения к своей щеке и тихого голоса Ноа.

— Лара.

Я шевелюсь, спина болит от лежания на камне. Мне требуется несколько минут, чтобы открыть глаза, и, сделав это, я замечаю, что в пещере все еще довольно светло. Наверное, уже за полдень, но еще не вечер. Должно быть, я спала недолго.

— Что? — шепчу я, застонав от движения.

— Он там.

Я замираю. Два слова. Разве не смешно, что всего два слова могут так на тебя воздействовать? За долю секунды я перехожу от расслабленности к полному ужасу. Я устала от страха. Устала жить с этим постоянно давящим на грудь грузом.

— Что? — шепчу я, горло сжимается.

— Я слышал звук мотоцикла минут пять назад. А потом он затих.

— Как ты думаешь, он знает, что мы здесь? О, Боже, Ноа. Мы не можем выбраться. Это была глупая, глупая идея...

— Эй, — тихо рычит Ноа, опускаясь на колени. — Мы ничего не знаем. Просто помолчи. Не двигайся. Молчи.

Я смотрю на водопад, который грохочет над входом в нашу маленькую пещеру. Я слышу отчетливые звуки чьего-то движения рядом с водой, возможно, даже в воде. Все мое тело напрягается, когда луч фонарика пронзает водопад, кажется, что он замирает там слишком надолго. Я закрываю глаза, задерживаю дыхание, и в течение нескольких мучительных секунд просто не могу чувствовать ничего, кроме чистого, примитивного ужаса.

Я словно онемела от макушки до кончиков пальцев ног. Я как будто готова взорваться — и я почти этого хочу. Я больше никогда не хочу ощущать нечто подобное. Не могу даже вздохнуть. Я просто сижу в объятиях Ноа, зажмурившись, и молюсь, просто молюсь, чтобы кто-нибудь наверху услышал меня. Пожалуйста, не дай ему найти нас здесь.

Кажется, что проходят часы, но на самом деле всего лишь пара минут. От звука двигателя мотоцикла я вздрагиваю. Открываю глаза и слушаю, как он уезжает прочь. Вот так. Уезжай. Мы с Ноа не двигаемся целых пять минут, просто сидим там, настороже, надеясь, что это не ловушка.

Но он не возвращается.

— Он не знает, что мы здесь, — говорит Ноа хриплым голосом.

Я молча плачу.

Я надеялась на это. Облегчение, не похожее ни на что, что я когда-либо чувствовала в своей жизни, омывает меня, и я буквально падаю в объятия Ноа, обнимая его, прижимаясь щекой к его груди.

— У нас есть безопасное место, — шепчу я ему на ухо.

— Пока да.

— Пока? — спрашиваю я, поднимая голову и глядя на него.

— Если он не найдет нас через несколько дней, то впадет в отчаяние. Возможно, снова включит камеры. И я не уверен, что у нас есть время. Мы не можем так долго обходиться без медицинской помощи.

Вот оно, облегчение. Пропадает, как будто его никогда и не было.

— Так что же нам делать?

— Мы останемся здесь так долго, как сможем, сделаем оружие, придумаем план. Мы должны покончить с ним. Это единственный способ выбраться отсюда.

— Это значит, что в конечном счете мы будем играть в его игру.

Ноа смотрит на меня с суровым выражением лица.

— Рано или поздно он нас найдет. Мы не можем прятаться здесь вечно. Чтобы покончить с этим, мы должны встретиться с ним лицом к лицу.

— Мы уже пробовали, Ноа, — тихо говорю я. — Без настоящего оружия мы ему не противники.

— Нам не нужно оружие, чтобы справиться с ним, нам просто нужен правильный план. Он один. Нас двое.

— Но он с ловушками и оружием.

— Ты хочешь сказать, что мы должны просто сдаться? — говорит он с досадой.

— Вовсе нет. Просто нам нужно быть осторожными. Если мы будем спешить, все окажется напрасным.

— Я знаю, — тихо говорит Ноа.

* * *

— Я не хочу умирать, — всхлипываю я.

Ноа кладет руки по обе стороны от моей головы и наклоняется ближе.

— Ты и не умрешь.

— Я хочу жить.

— Так и будет.