777

– Один китаец мне продал. Два «ТТ».

– Китайские?

– Ну, раз китаец, значит, китайские. Маски есть. Всё есть! Осталось только пойти и забрать бабло. Сегодня среда? Три дня, чтобы подготовиться. Вагон времени.

– Красиво шьёшь.

– Ну вот и соглашайся.

Я уже всё решил, просто хотелось его помучить.

44

Мне понравился расклад. Или погибну, или выиграю. Должно быть так, и никак иначе.

45

Время ускорилось. В общем, оно и раньше не стояло на месте, но тут случился особенно крутой скачок.

На следующий день мы встретились с Геной и ещё раз подробно всё обсудили. Он показывал мне схемы, нарисованные от руки, и объяснял, что да как. Показал пушки и маски. Я чувствовал приятное, вибрирующее возбуждение. Ещё через день он заехал за мной на новой машине. Вернее, машина была как раз не новая. Ведро с гайками и болтами. Вряд ли он угнал её. Скорее, нашёл на помойке. Мы проехали по маршруту, по которому должны были рвать когти. Всё было нормально. Дороги нигде не перекрыты. Да и колымага, несмотря на свой вид, худо-бедно, но бежала. Разговаривали мы мало. Чувствовалось внутреннее напряжение. Лишние слова тут ни к чему.

В последний день я позвонил Ларе. Она не отвечала. И не отвечала, не отвечала, не отвечала. Видимо, ещё в прошлый раз зафиксировала мой номер. Я написал ей эсэмэс. Попросил прощения за всё. Потом написал, что проблемы уладил. Ей ничего не грозит. И в конце добавил, что скоро у неё будут деньги. Нужно только немного подождать. Лара ничего не ответила.

Старику я сказал, что устроился на работу в другом городе.

– Жаль, – сказал он. – А я уже на мясо разлакомился. И почему тебя не взяли? Ничего не понимаю.

– Я пришлю тебе денег. Я же брал у тебя. И вообще.

– Давай послушаем Баха, – сказал старик.

Но послушать не удалось. Что-то вдруг случилось с проигрывателем. Старик расстроился. Мы немного посидели в тишине, это тоже было здорово. Потом обнялись и распрощались.

И вот, не успел я и глазом моргнуть, как уже сижу в машине рядом с Геной. За окном сумерки, и в этих сумерках вырисовывается чёткий контур здания Дома культуры.

– Половина пятого, – сказал Гена, поглядев на часы. – Через полчаса они закроются, подобьют бабки и увезут всё. Пора выдвигаться.

Натянув маски, мы вылезли из машины. Обошли здание и остановились у входа в подвал. На двери висел большой замок. Гена достал из сумки болторез и в две секунды перекусил дужки. Я приготовил фонарик и пистолет. Внутри была кромешная тьма, воняло плесенью. Неожиданно Гена тихо рассмеялся.

– Ты чего? – спросил я.

– Даже как-то не верится, – ответил он. – Как в старые времена.

Откуда-то сверху раздавались приглушённые звуки музыки. Я высветил фонариком циферблат часов. Прошло всего десять минут.

– Надо подождать, пока все уйдут и они запрут дверь, – сказал я.

– Ждём, – ответил Гена.

И мы стали ждать. Я слышал, как стучит сердце. Его или моё? Там должны быть три охранника и Коля Клинтон. И всякая шушера – кассир, крупье, бармен. Всего человек десять. Я достал пистолет. Мы заранее договорились пару раз шарахнуть в потолок, чтобы ни у кого не возникло желания помешать нам. Гена сказал, что у охраны травматы, но он не был в этом уверен. А даже если и травматы – это тоже не подарок. Но я был готов. На сто процентов. Даже на сто один. Сто процентов отваги. И один процент отчаяния. Или наоборот?

Выждав, мы прошли через подвал и поднялись по лестнице. Здесь тоже была массивная дверь. Я отодвинул задвижку и вышел первым. Гена следом. Мы оказались в коридоре. Музыка играла в соседнем помещении. Слева был вход, через который мы заходили той ночью. Вход никто не охранял. Я услышал отдалённые голоса. Стало жарко. Я поправил маску. Гена мотнул головой: вперёд.

Он высадил дверь ударом ноги и первым влетел внутрь. Я заскочил следом. Коля Клинтон стоял прямо у входа и о чём-то разговаривал с парнем, бритым наголо. Ещё один парень сидел за столиком со стаканом чего-то жёлтого в руке. Крупье убирали игральные столы. Их было трое, два парня и девушка. Совсем молодые. Все они замерли, глядя на нас.

Гена выстрелил в потолок. Пуля визгливо отрикошетила и улетела в стену. У меня заложило уши. Но я действовал решительно.

– Стоять, бляди! – крикнул я.

– Так а мы и так стоим, – ответил Коля Клинтон. – Вы кто такие, пацаны? Что за наезды?

Гена опустил пистолет и крепко врезал ногой Коле в промежность. Бритоголовый испуганно моргнул, покачнулся и сел на корточки.

– Сука, за что по помидорам? – простонал Коля, держась за них двумя руками.

– Веди в кассу, – сказал Гена.

– Какую кассу? Тут и кассы нет! Слышь, кривоногий, ты знаешь, на чьё бабло ты раскрыл рот?

Гена выдержал короткую паузу и ударил Колю рукояткой пистолета по лбу. Звук был как при столкновении бильярдных шаров. Клинтон схватился одной рукой за лицо, другой он продолжал держаться за гениталии.

– Сторожи их, я сейчас всё сделаю.