8 - 9 - 8

А Птицелов — черным, хотя черными были только волосы и рубашка на нем. Черная худая птица, вышагивающая по тротуару, — вот чудо!.. Птицелов сам превратился в птицу; на секунду Габриелю становится жаль его.

Женщин, которые разговаривали с Птицеловом, Габриель видит чуть позже, в прихожей. Обе в одинаково длинных юбках, только кофты — разные: голубая и пестрая, со множеством кнопок, рюшек и металлических крючков. Владелица пестрой кофты (та, что помоложе) — красивая, с тяжелым, туго затянутым узлом волос на затылке, с красными губами, глазами навыкате и маленькими усиками. Вторая, в голубом, — настоящая старуха, под стать Габриелевой бабушке.

— Странный человек, — шепчет старуха молодой.

— И вам так показалось?

— Еще бы!..

Они перемывают кости Птицелову, это несомненно.

— …так долго расспрашивал о Санта-Муэрте, а потом взял и ушел.

— Вид у него был неважный. Больной он, что ли?

— Больному нужно к доктору, а не к Санта-Муэрте.

— Не нам судить, — замечает молодая. — Мне говорили, что Санта-Муэрте выслушает любого.

— Все верно, милая, но…

— Иногда бывает, что так тебя скрутит от плохих мыслей — прямо ложись и помирай. А иногда бывает, что помираешь от них с утра до вечера и ждешь конца, а конца-то и нет.

— Вот для того и нужна Санта-Муэрте, только она может помочь.

— Только она…

Так Габриель впервые сталкивается с именем Санта-Муэрте.

Ни к кому из близких оно кажется неприменимым, но женщины обсуждают ту, кто сейчас присутствует в доме, — по-другому их слова не истолковать. Почтение, благоговение и надежда слышатся в их голосе, с такими интонациями говорят о светиле врачебной науки, взглядом избавляющем от страданий. Или о чудотворной статуе богоматери, которая сезонно мироточит, одно прикосновение к ней сродни благодати.

Чудотворной статуи богоматери в их доме тоже нет.

Пока Габриель размышляет, кто же такая таинственная и всемогущая Санта-Муэрте, появляется бабушка и уводит женщин наверх.

К тетке-Соледад, больше не к кому. Значит, Соледад и есть Санта-Муэрте?

…Ответ на вопрос он получает спустя много лет, вместе с известием о гибели Соледад: вдали от дома, на другом континенте, в бедных кварталах Мехико. Поначалу это выглядит как страшная сказка, начинающаяся типичным для сказки зачином ONCE UPON A TIME; никаких мелких подробностей, которые придают истории достоверность и реалистичность, нет. Соледад могла умереть, как умерла. А могла умереть, подавившись косточкой от сливы. Она могла умереть от укуса москита или бешеной собаки, от теплового удара, удара током, от лихорадки неизвестной этимологии, в анамнезе: температура, гнойничковые высыпания, затрудненность дыхания. Она могла погибнуть в авиакатастрофе. И это все равно был бы финал — логический, алогичный, какой угодно. Какой случается со всеми once upon a time. Определенность внесла Мария-Христина, откуда-то узнавшая детали и пересказавшая их Габриелю. Если опустить циничные и омерзительно безбожные комментарии, дело выглядело так:

— тетку-Соледад растерзала толпа фанатиков, долгое время принимавшая ее за Санта-Муэрте, знаешь ли ты, кто такая Санта-Муэрте, недоумок?

Сведений о Санта-Муэрте не сыщешь даже в «Nouveau petit LAROUSSE illustré».

— Нет, но ты ведь просветишь меня?…

Санта-Муэрте — Божья Матерь смерти, покровительница преступников. Мошенников, воришек, фальшивомонетчиков, взломщиков сейфов и прочих негодяев, но самое главное — убийц. Проституток, стриптизерок, брошенных любовниц, замышляющих дурное, но — самое главное — убийц. Убийцы и деяния, ими совершенные (вне зависимости от первопричины — страсти, ненависти, мести или просто из-за денег и за деньги) — всегда находят отклик в душе Санта-Муэрте. Она им сострадает, она отпускает им старые грехи и дает благословение на новые — ей и держать ответ.

Чтобы задобрить Санта-Муэрте, многого не нужно. Всего лишь прикоснуться к полам ее одежды, скороговоркой обозначить совершенное преступление и поклясться впредь не грешить (если хочешь избавиться от греха). Сколько таких клятв дают люди? — бессчетно. Сколько таких клятв нарушается впоследствии? — еще больше. Главное — искренне и с надрывом каяться. Или — просить ее не оставить без патронажа сомнительные делишки.

Денег за посредничество перед Господом Санта-Муэрте не берет, так что можно ограничиться несколькими медяками, еще лучше идут конфеты в пестрых обертках, цветы (целые гирлянды цветов), сигареты, дешевые колечки и сережки, галетное печенье.

Все это обменивается на торопливую тайну исповеди и облегчение души, неужели Соледад брала на себя роль исповедницы, и что она делала потом? —

с конфетами

цветами

сигаретами и ювелирным ломом

галетным печеньем.

В бытность просто теткой-Соледад она усердно постилась, не ела конфет и печенья, не носила украшений, не слишком жаловала цветы, а от сигарет вообще шарахалась, считая их еще одной разновидностью гнусности.

Слухи, летящие, как птицы. Ползущие, как змеи. Падающие с неба, как дождь. Пылающие, как открытый огонь.