81 (СИ)

Тот правила игры понял быстро, но у него ушла минута на то, чтобы разомкнуть твёрдо сжатые губы. Немалую роль в этом, вероятно, сыграл голод, потому что от романтики этот мальчишка был бесконечно далёк.

Казуя кончиком языка толкнул ягоду, чтобы передать её, и случайно задел язык Хоарана, показавшийся ему неожиданно горячим и сильным. Невольно он легонько прикусил нижнюю губу рыжего и мягко потянул, потом ещё раз поцеловал и почувствовал яркий клубничный вкус. Попытался повторить это, но наткнулся на плотно сжатые губы. Из-под тёмных ресниц высверкнул золотистый огонь. Казуя не удержался от смешка, вызванного яростью Хоарана, отстранился и осмотрел тело, перепачканное сливками и украшенное алой россыпью. Выбрал ягоду на груди слева, наклонился, обхватил сочный плод губами и обвёл им вокруг густо замазанного белым соска, потом прочертил линию вверх по груди и шее и помедлил, глядя на рыжего сверху.

Хоаран следил за ним из-под полуприкрытых век и не порывался хоть как-то помочь в чудесной ― с точки зрения Казуи ― игре. Впрочем, игра только началась, и говорить о поражении было рано.

Казуя просто положил ягоду прямо на сомкнутые губы Хоарана и вопросительно вскинул брови. Напрасно. Рыжий мешкать не стал ― и впрямь оголодал, бедняга. Казуя хмыкнул и присмотрел новую добычу. На сей раз он выбрал клубнику, что красовалась на животе, подхватил её и обвёл ямочку в центре, после оставил ягоду чуть в стороне и принялся слизывать сливки с кожи, не стесняясь забираться кончиком языка в ту самую ямочку. Твёрдые мышцы под кожей едва заметно подрагивали и напрягались с каждым прикосновением. Прохладные сливки на горячем… Чёрт возьми, Казуя никогда не пробовал ничего вкуснее.

Наверное, он опять увлёкся, потому что, вскинув голову, увидел, что глаза Хоарана плотно закрыты, а нижняя губа закушена.

― Что это… ― хрипло пробормотал Хоаран. ― Что ты мне подсунул?

― Ты…

― Тот коктейль, о котором как-то упоминал? ― Яростный блеск глаз, кажется, почти ослепил Казую.

― Нет. Это безвредно, просто чуть подстёгивает остроту ощущений и эмоции.

― На кой чёрт?

Отвечать не имело смысла, поэтому Казуя подхватил клубнику, склонился над Хоараном и настойчиво поцеловал, уверенно раздвинув горячие губы и втолкнув ягоду в рот. Когда их языки соприкоснулись, он не стал отстраняться и делать скидку на неопытность Хоарана в подобных играх. Это было бы глупо, потому что средство начало действовать. А раз оно начало действовать, то Хоарану хотя бы стоило попробовать, что это такое. Если раньше он сопротивлялся, утверждая, что не испытывает желания, то сейчас желание он точно испытывал, пусть и не совсем настоящее. И Казуя не собирался упускать случай.

Вкус клубники на губах, упрямое сопротивление, больше похожее на соблазнение… Казуя короткими жадными поцелуями неотступно преследовал Хоарана до тех пор, пока тот перестал уворачиваться и пытаться отстраниться. И тогда впервые их губы встретились по-настоящему ― без навязанности. Мягкие прикосновения, томительно долгие и щемяще нежные. И потом Хоаран ответил-таки, ответил знакомо, как в «гараже»: с огнём, жаром, напористо и ошеломляюще. Уверенно ловил собственными губами губы Казуи, делился клубничным вкусом. И да, Казуе не показалось ― язык у него и впрямь был сильным и проворным.

Казуя отвлёкся, чтобы поймать новую ягоду и накормить ею Хоарана. Спрятав клубнику во рту, он ждал. И дождался глубокого властного поцелуя. Проще говоря, его ограбили, но ограбили так, что он был бы не против повторить это. Сотню раз. Или больше.

Скормив Хоарану десяток ягод, Казуя не удержался и принялся слизывать сливки уже с груди. Сладкое мешалось с остро-солёным, ослепляло возбуждением и желанием так, что с губ срывались стоны и таяли в поцелуях. Дыхание Хоарана сбилось, как и дыхание Казуи. И на очередном судорожном вдохе грудь рыжего буквально подалась навстречу Казуе, заставив согреть во рту напряжённую вершинку соска и обвести её языком. Отпускать не хотелось, и Казуя приник губами плотнее, сжал, с наслаждением посасывая твёрдый кусочек плоти и собирая остатки сливок с кожи.

Заметив над ключицей одинокую ягоду, он подхватил её и отдал Хоарану с помощью поцелуя. Точнее, они разделили клубнику пополам. Казуя провёл языком по щеке Хоарана, стерев белые полоски, попробовал на вкус сливки на шее, плечах, собрал остатки на груди и животе и добрался до бедёр, где алели ещё три ягоды. Делиться ими он не собирался ― это уже его порция.

Он мягко и осторожно брал клубнику губами, смешивал со сливками, перекатывал во рту и наслаждался лёгким приятным вкусом. И любовался узкими бёдрами, усыпанными воздушными хлопьями нежной массы. И плотью меж бёдер, символически одетой в сладкий белый покров. Казуя провёл по всей длине, остро ощутив под языком напряжение и слабый быстрый пульс. И услышал сдавленный стон.