81b84ce8-b7fb-4434-ad0a-4f705ad20783

смотрел. Женщина осознает свою власть в мужском голоде. Как бы она не была красива, но еѐ

самоуверенность должна быть отражением чьего-либо восхищения.

Мною на тот момент не то что не восхищались, а я вообще не понимала, какой меня видят другие.

***

На верхних этажах, где расположен кабинет Нейла, его спальня, библиотека, вообще почти

никогда не было слышно голосов и шагов. Я даже не могла определить, когда именно там наводят

порядок, если вообще наводят. Клэр говорила, что эта часть дома – запрещенная территория, туда

допускаются только избранные и никто не осмеливается нарушать правила этого дома. Но мною

постоянно овладевало дьявольское желание что-либо нарушить. То ли я была какая-то неправильная, то

ли во мне постоянно бушевал дух протеста, но я неизменно пробовала грани дозволенного и все больше

убеждалась, что за мной не наблюдают. Они не привыкли к тому, что кто-то может быть настолько

идиотом, чтобы так рисковать.

Однажды я появилась в столовой для слуг. Мне было интересно, какие они. Другие люди. Не

вымуштрованные Нихилы, а просто смертные. О чем говорят, чем развлекаются, что едят на ужин и на

обед. Когда я вошла, все они дружно замолчали. Я смотрела на их лица, и мне казалось, что я вижу в их

глазах какое-то странное сочувствие, какое-то непонятное мне выражение жалости, и в тот же момент они

не произнесли ни слова. Я уже знала, что им запрещено общаться с Нихилами, а еще позже узнаю, что

все те Нихилы, которые побывали в этом доме, уже давно мертвы. Для них я была эпизодом, не

достойным особого внимания. Так, наверное, смотрят на смертников, к которым испытывают жалость, и в

тот же момент избегают разглядывать, чтобы это самое чувство жалости не стало чем-то большим, чтобы

не запомнить. Ведь то, что мы запоминаем, перестает быть эпизодом, а становится частью нас.

Запуганные до смерти, они тряслись за свою шкуру и положение. Я их понимала, но эта трусость

вызывала во мне чувство брезгливости. Примерно то же самое я испытывала к своим собратьям на

острове. Их фанатизм вызывал во мне рвотный рефлекс.

Я помню, как подошла к столу, и все взгляды устремились на меня, а я протянула руку к подносу с

фруктами, и никто меня не одернул. Я демонстративно съела дольку апельсина, медленно разжевала,

проглотила и вышла. Еще долго в столовой не раздавалось ни звука.

А потом кто-то тихо сказал:

– НМ13…

– Она ненадолго. Как и остальные. Через пару лет появится НМ14.

– Она здесь несколько месяцев – это уже долго. Ходит везде, смотрит на нас.

– Не наше дело.

Я остановилась, а потом решительно вернулась в столовую.

– Меня зовут Лия, а не НМ13.

Они застыли в изумлении, видимо, не ожидая, что я заговорю с ними, а я взяла еще одну дольку

апельсина и теперь уже, действительно, ушла. Нам действительно не о чем говорить. Между мной и ими

тоже пропасть. Я вообще себя чувствовала в каком-то замкнутом пространстве, на каком-то клочке земли,

окруженном бездной, и вдалеке я видела такие же острова, но ни мне, ни их обитателям никогда не

дотянуться друг до друга. Точнее, они то, могут, а я нет.

Этой ночью я так и не смогла уснуть. Я, как обычно, долго смотрела на ворота и когда поняла, что

и сегодня он уже не приедет, мною овладела тоска. Мне кажется, так собаки скучают по хозяину. Мне

даже стало казаться, что в доме пропадает его запах, что чем дольше его нет, тем меньше я чувствую его.

И возникло острая необходимость вдохнуть полной грудью. Словно дозу наркотика. И я знала, где этот

запах скорей всего сохранился. Меня тянуло туда каждую ночь, но я не осмеливалась, а сегодня…сегодня

это вышло из-под контроля. Все вышло из-под контроля именно с этого момента.

Дождалась, пока в доме погаснет свет и стихнут все звуки.

Сама не заметила, как оказалась в той части дома, где раньше никогда не бывала. Сердце

колотилось от понимания, что я совершаю то, за что меня могут наказать, но любопытство оказалось

сильнее, чем доводы рассудка. Было еще нечто, что развязывало мне руки. И это нечто – осознание, что

я нужна. Пусть для каких-то пока не понятных мне целей, но все же нужна. Иначе меня убили бы еще

тогда, вместе с охранниками закрытого блока. Завидная уверенность, неизвестно откуда появившаяся у

бесправного Нихила. И дикое желание быть там, где бывает он. Где проводит много времени.

Я прошла на носочках по зеркальному полу, чуть приподняв подол длинной юбки.

Затаилась возле двойной двери, прислушиваясь, а затем отворила ее и зашла в комнату. Закрыла

глаза, наконец-то чувствуя его запах намного явственней, чем во всем доме, с восторгом понимая, что

мне это было нужно. Несколько секунд наслаждалась, а потом обвела спальню любопытным взглядом,

сделала несколько шагов. Я трогала его вещи, проводила ладонями по рубашкам в шкафу, по запонкам