8том. Литературно-критические статьи, публицистика, речи, письма

Между тем еще усерднее, чем иезуиты и братья-проповедники, трудились на пользу святой «революции» ассумпционисты [646]. Это был новый монашеский орден, основанный приблизительно в 1850 году. Ассумпционисты отличались резкими и грубыми манерами и с виду походили на крестьян. Они выдавали себя за бедняков, за нищих и, как птицы небесные, якобы питались чем бог пошлет. На самом деле у них было четырнадцать монастырей с оборотным капиталом, превышавшим миллион франков. Точные сведения об этих монахах можно найти в протоколе судебного процесса, который был возбужден против них. Ассумпционисты разбогатели на торговле чудесами св. Антония. Известно, как исказили современные ханжи облик этого смелого и милосердного францисканца, который в свой суровый и мрачный век посвятил жизнь защите бедняков от скаредности епископов и жестокости государей. Теперь при посредстве монахов святой находит за приличное вознаграждение потерянные деньги и не только деньги, но также драгоценности и ключи. Я знаю в Бордо одного домовладельца, которому он помог найти жильца, и одну даму, которой он помог найти привязанность. Чтобы поставить свое дело на широкую ногу, ассумпционисты стали выпускать газету «Ла Круа», написанную в стиле папаши Дюшена [647]и украшенную виньеткой, на которой традиционный торговец печками был заменен распятым Христом, и для вящего заблуждения простаков этот символ придавал грязным оскорблениям и гнусной клевете монахов слащавость нравоучительных текстов и величие литургических обрядов. Вскоре газеты под названием «Ла Круа» появились во всех департаментах, распространяя по деревням вместе с обликом распятого грубую ложь и ругань. Типография ордена «Дом доброй печати» выпускала большое количество журналов, альманахов и брошюр по религиозной и политической пропаганде. Ассумпционисты владели многими предприятиями и заведениями. Кроме того, они основали несколько братств, чтобы содействовать торговле коммерсантов-католиков и, разоряя мелких лавочников, возвращать их на стезю добродетели; основали ряд ассоциаций дворян, которые в обмен на клятву послушания получали грамоту, подписанную на алтаре; основали наконец избирательный союз католиков, известный впоследствии под названием Комитета справедливости-равенства. Этот комитет принимал непосредственное участие во всех выборах — муниципальных, всеобщих, кантональных и президентских, громя неверующих по примеру средневековых крестоносцев, громивших мусульман. «Чтобы следить за ходом избирательной кампании, — говорит Вальдек-Руссо, — у них было в каждой коммуне по агенту или агентству». Девяносто шесть католических кружков и общество Богоматери, покровительницы армии, располагавшее капиталом в полтора миллиона франков, присоединились к монахам-ассумпционистам.

Республиканцы — сторонники парламентаризма — не сумели вовремя встать между избирателями и националистами. Они дали антисемитам овладеть общественным мнением, так как побоялись опровергнуть их мерзкую ложь, и теперь следили с удивлением и беспокойством за наступлением «черной армии». Произнеся речь в Палате депутатов 16 ноября 1897 года, Леон Буржуа разоблачил растущую наглость конгрегаций; он с ужасом отметил огромное влияние католиков на армию, рассказал, что в городах, где стоят воинские гарнизоны, офицеры ходят к обедне из страха помешать своему продвижению по службе и посылают детей в школы монахов, которые воспитывают их в ненависти и презрении к гражданской власти. Палата постановила напечатать и расклеить эту речь. Но не безумием ли было думать, что удастся справиться с монахами, укрывшимися за преступлениями генерального штаба, не вырвав у них неодолимого оружия лжи?! Можно ли было покончить с всесильными конгрегациями, когда никто не решался смело взглянуть на их чудовищную военную машину — дело Дрейфуса?! Дерзкая отвага монахов, которая, казалось, дошла до предела, продолжала расти. Они подстрекали и обольщали растерявшиеся массы, прибегая к грубой клевете и лживым обещаниям. Они вступали в роялистские заговоры не ради реставрации монархии — нет, это было бы бесцельно, — а для установления военной диктатуры и организации материальной силы, душой которой были бы они сами. Они вмешивались в уличные беспорядки, нанимали смутьянов. Каждый вечер по парижским бульварам проходили банды «королевских молодчиков», кричавших «Да здравствует армия!» на пользу католической церкви.

Почти повсюду выборы проходили в атмосфере, созданной делом Дрейфуса, среди невиданного смятения, угроз и нападок, и если кровь не была пролита, то исключительно потому, что в характере у французов много умеренности и вывести их из себя не так-то легко. Республиканцы с трудом вышли победителями из этой унизительной борьбы, сопровождаемые градом оскорблений и клеветнических выдумок; при этом они потеряли некоторых из своих руководителей и уступили кое-где место обнаглевшему противнику.