9 дней падения

— Очень тревожно, — вздохнул Бирн. Ему начало казаться, что его маленькое приключение в Сибири становиться очень опасным и упрекнул себя за то, что не подумал об этом раньше. Он хорошо помнил то утро, когда его вызвал в свой кабинет сам мистер Хармсуорт и дал ему это задание.

«Итак, мистер Бирн, — сказал Хармсуорт с решительным блеском в глазах. — Я так понимаю, вы очень предприимчивый молодой человек, с хорошим нюхом на истории. Я также узнал, что вы говорите по-русски. По крайней мере, мне так сказали. Это верно?

— Хорошо, сэр. Да, я могу немного поработать. И моя бабушка была русской, и она многому научила меня в детстве.

— Отлично! Тогда у меня есть для вас работа, молодой человек. Я собираюсь превратить этот бордель в газету — и, заметьте, я это сделаю — и мне нужно что-то прямо из первых рук. Эта «Большая гонка» станет крупным событием в этом году, так что я отправляю вас, — указал он.

Глаза Хармсуорта смотрели куда-то за далекий горизонт, в такие дали, которые ни один другой человек не мог увидеть, не говоря уже о том, чтобы постичь. В разговоре он всецело приковывал к себе собеседника за счет силы воли и личной энергии, подкрепляемых его значительными габаритами. Его короткие каштановые волосы, привычно зачесанные назад и вправо, блестели на свету. На пиджаке сверкали пуговицы, как и шелковое шитье на галстуке и накрахмаленный белый воротник рубашки. Его словно окружала аура света, сияние власти и привилегированного положения, к которому он был слишком хорошо приспособлен. И теперь это сияние обволокло молодого наивного Бирна. Он тяжело вздохнул и ответил, его голос показался ему просто писком по сравнению с глубоким баритоном Хармсуорта.

— Меня, сэр? — Спросил Бирн. — Весь путь по Сибири?

— А как же? Все американские газеты будут писать про начало гонки в Нью-Йорке, а европейские съедутся в Париж на финиш, а мы будем прямо на месте событий — в разгар действия, так сказать. Представляете, Бирн? Вы будете там, в величайшей пустоши на земле, наблюдая за тем, как они пробираются через эти бескрайние пустоши. Представляете? Человек против стихии. Торжество воли и инженерной мысли над самыми грозными преградами. Вот почему эти последовали Кука идут к Северному полюсу прямо сейчас, а Шеклтон к другому! Общественность любит подобные вещи, но у нас нет своих людей ни там, ни там, и это одна из причин, по которой «Лондонская «Таймс» скатилась до того, что она представляет собой сейчас. Ничего, теперь, после того, как я приобрел ее, все измениться. И вы, молодой человек, мне в этом поможете. — Хармсуорт толкнул молодого репортера в плечо.

— Мы намерены оказаться с самом разгаре этой гонки, чтобы рассказать историю о том, как эти люди справляются на пределе своих возможностей — на последних пределах — будучи затерянными в Сибири. — Он провел рукой по воображаемому заголовку прямо перед своим лицом. — Это будет захватывающее чтиво, я в этом уверен. А это значит, что именно вы поведаете нам эту историю. Отправляетесь завтра.

— Завтра? Но сэр… Гонка только началась. Сначала они должны будут пересечь весь американский континент и перебраться через Берингов против прежде, чем достигнут Сибири.

— Что даст вам достаточно времени, чтобы добраться туда и получить наилучший обзор. Поговорите с местными, заведите знакомства. Вы знаете, как это делается.

— Но что, если они так и не зайдут так далеко, сэр? Я так сойду с ума.

— О, они сделают это, Бирн. Попомните мои слова. У этих американцев столько же упорства, сколько и желчи. Они доберутся до Сан-Франциско и найдут способ попасть в Азию, я уверен. И если американцы зайдут так далеко, то и другие тоже — в особенности немцы. Жаль, что англичане не будут участвовать. У меня бы хватил ума отправиться в Нью-Йорк на собственной машине, чтобы научить их всему, что касается вождения и настойчивости. Однако я будут слишком занят, поднимая «Таймс» на ноги. Так что я отправлю вас, мистер Бирн, — он снова похлопал молодого человека по плечу.

Томас Бирн тяжело вздохнул, понимая, что вляпался по самые уши. Когда он стремился получить сюжетное задание, он и представить себе не мог подобного. Сибирь? Как он туда попадет? Как он найдет гонщиков во всей тамошней пустоте? Разве там не было войны? Разве русские и японцы не продолжали накручивать обстановку в регионе?[32]. Разве в Москве и Санкт-Петербурге не назревала революция? Ситуация совершенно застала его врасплох. Только что он думал о чае «Эрл Грей» с пирожными, а затем Старый Бингсли передал ему зайти в кабинет к Хармсуорту.

— Сэр, — осторожно начал он, разумом все еще блуждая среди множества опасностей предстоящего пути. — Я не уверен, что российские власти вообще позволят…